Книга попугая - [76]
Тигр так и поступил. Когда женщина увидела, что к его ноге привязана лиса, она поняла, что это уж совсем другая игра, и подняла крик: „Добро пожаловать! Честь и место! Вот что называют хлебом насущным, вот что считают уделом! Дается он человеку даже тогда, когда тот не трогается с места, даже когда стоит он недвижимо. О тигр, я — чародейка и кудесница! Пища моя в этой пустыне — мясо крокодилов, а похлебка моя варится из мяса тигра. Я рассказала тебе историю о льве и обещании, но рассказала я ее тебе только для того, чтобы ты пошел за мной, чтобы приблизился ко мне и я смогла бы из твоего мяса приготовить жаркое для детей, а из костей твоих сварить себе похлебку. Ты же удалился, и я уже начала раскаиваться в своих словах. Но вот ты пришел все-таки и привел в качестве заложницы лису. Но только какой мне прок от этого куска мяса, что мне от нее за толк? Если уж ты и хотел привести заложника, ты бы взял с собой льва или тигра, прихватил бы человека или же волка…“
Лиса, услыхав такие речи, воскликнула: „О тигр, то не женщина, а ниспосланная небесами кара! Это не баба, а живущая в пустыне гуль! Если можешь, скорее беги и спасай свою жизнь!“
Тигр пустился бежать, а привязанная к его ноге лиса ударялась о камни и скалы и была вся избита и изранена. Посреди пути лиса вдруг засмеялась, начала улыбаться и безудержно хохотать. Тигр спросил: „О лиса, что это еще за смех?! Разве это место для хохота?“ — „Я смеюсь над твоей глупостью, — ответила лиса. — Разве это время — привязывать меня к своей ноге?! Разве это место — тащить такую тяжелую ношу?! Если эта кудесница погонится за тобой и проглотит тебя одним глотком, что ты будешь делать?“
Тигр отвязал лису от ноги, и та сразу заползла в нору, а сам он пустился таким ходом, что даже не смотрел назад и не оборачивался. Женщина же с детьми благодаря этой хитрости спаслась».
Дойдя до этих слов, попугай обратился к Худжасте с такой речью:
«О хозяйка, если там, куда ты сейчас пойдешь, судьба подстроит тебе лисью шутку или же придется тебе встретиться с тигром беды, ты должна, как эта женщина, спасти себя хитрой уловкой, должна вызволить себя ловким обманом».
Худжасте хотела последовать его совету и отправиться, но день волчьим хвостом[149]рассвета сыграл с ней лисью шутку, тигр-солнце выскочил из-за горы востока, утро показало свой сверкающий лик, и идти было уже невозможно…
Рассказ о синем шакале,
о том, как он стал царем зверей и животных
и как его постигла неудача
Ночь тридцать вторая
Когда фараон-солнце опустился в реку Нил[150]запада, а Моисей — неутомимый месяц взошел на гору Тур[151]востока, снедаемая страстью Худжасте пришла к попугаю за разрешением и увидела, что он сидит подобно задумавшемуся человеку, погруженному в размышления. Она спросила: «О средство достижения познаний! О глава всяческого могущества! Какая мысль повергла тебя в размышления? Какая дума заставила призадуматься?» — «Призадуматься заставила меня вот какая мысль, — ответил попугай. — Если желанный твой, в которого ты влюблена, и возлюбленный твой, которым ты увлечена, знатного рода и славного происхождения, то это и есть то, что нам надо. Но если же, чего не дай Аллах, он окажется низкого рода и подлого происхождения, будет очень жаль, будет величайшей ошибкой, если такая ценная жемчужина, как ты, сделается его достоянием, если такая прелестная сущность будет пленена таким позором».
«О рудник мудрости и поверенный тайн, — спросила Худжасте, — существует ли какая-нибудь хитрость, с помощью которой я могла бы выяснить его происхождение? Есть ли какой-нибудь способ установить его род и племя?» — «О хозяйка, — отвечал попугай, — дело это узнать легко, постигнуть это нетрудно. Если какая-нибудь личность отличается чистотой и обладает благородным происхождением, то сама сущность ее раскроет это обстоятельство. Но если кто-нибудь низкого происхождения и презренного рода, то самые свойства его будут содействовать разглашению его тайны, как это было с тем синим шакалом. Был он личностью низкой и существом презренным, и если на несколько дней и выпало ему великое счастье, была подарена ему редкая удача, то все же в конце концов его же сущность разгласила его тайну, его природа выдала себя самое». — «А как это было?» — спросила Худжасте.
«Львы ремесла рассказов и тигры цеха сказок говорят, — ответил попугай, — что у некоего шакала была привычка ходить в один город, был обычай совать свой нос в посуду людей. Как-то раз шакал, по своему старинному обычаю и по своей прежней привычке, забрел в дом красильщика и сунул голову в чан с синей краской. Лапа у него поскользнулась, и он упал в этот чан и только с великими хитростями и с величайшим трудом выбрался из него и пустился в поле.
