Книга попугая - [47]
О попугай, у меня те же колебания при мысли об этом плоде, что были у Соломона, мир да будет с ним“».
«„О царь, — сказал попугай, — Соломон, мир да будет с ним, не имел возможности разделить эту чашу со всеми близкими и родными, а у тебя эта возможность есть. Скажи, чтобы этот плод посадили. Так как он вспоен живой водой, из него сразу же вырастет дерево, на другой день на нем появятся плоды, а на третий — созреют. Ешь с кем хочешь, кушай с кем пожелаешь“.
Царь приказал посадить плод и приставил стража, чтобы каждый плод, который упадет с дерева, он приносил ему. Когда первый плод упал, была ночь и страж спал. Черная змея взяла этот плод в пасть, так что весь он выпачкался ядом. Наутро страж снес этот плод царю. Тот хотел съесть его, но подумал: „Все, что не съедено, всегда можно съесть. Я не знаю качеств этого плода, неведомы мне его свойства. Лучше я проделаю сначала опыт“.
Дал он этот плод какому-то старцу, и тот, не успев проглотить его, тотчас же расстался с жизнью. Царь разгневался и молвил: „Как разумно было, что я не съел этого плода! Если бы я обманулся словами этой птицы, меня постигло бы то же, что и старца. Какими словами воздать мне благодарность за это божественное внушение? Какой речью описать это счастье, которое было мне присоветовано?“»
Поистине, то количество мудрости, которое содержится во всех подданных, заключено в одной особе царя! Если же в нем ее нет, все же он не может равняться со всеми людьми и поступать так, как все.
«Затем он повелел изрезать попугая на куски: он, мол, предатель и хитрец, а предатель всегда замышляет предательство, хитрец постоянно строит коварные козни. Бедный попугай изумился и опечалился. Думал он: „Что же это значит? Что случилось? Как могла меня постигнуть такая беда? Каким противоядием устранить этот яд?“ Молвил он: „О великий государь, повели заключить меня в темницу и не торопись убивать меня. Сделай второй опыт — встань завтра на рассвете, подойди к этому дереву, сорви плод своей рукой и дай его съесть кому-нибудь. Если он тоже умрет, казни меня такой казнью, какой хочешь, пытай меня такой пыткой, какой можешь, а если он не умрет, это значит, что я заслужил награду“.
Царь повелел, чтобы так и сделали, и посадил попугая в темницу, а сам наутро, когда плод-солнце положили на блюдо-небо, пошел под это дерево, сорвал своей рукой плод и дал съесть его старушке, которая из-за медлительности никак не могла добраться до кладбища. Как только старуха съела плод, на лице ее появились свежие краски и по виду она стала походить на восемнадцатилетнюю женщину.
Так попугай избавился от этого ложного подозрения и удостоился милостей и щедрот».
Поистине, хороший человек не гибнет понапрасну, хороший человек не пропадет.
Дойдя до этих слов, попугай обратился к Худжасте с такой речью:
«О хозяйка, сначала царь Сирии не доверял попугаю и хотел сменить утро жизни его на вечер смерти, но когда преданность попугая обнаружилась, зло сменилось на добро, вражда превратилась в любовь. Если бы и мне удалось оказать тебе услугу и доказать степень преданности моей! Тогда ты тоже будешь знать, кто я и что могу сделать, что я и чем могу помочь. А одно из доказательств моей преданности таково: сегодня ночью я буду сторожить твой дом и хранить все твое имущество, а ты пока со спокойным сердцем ступай к своему другу, посети того, кто тебя ожидает!»
Худжасте хотела последовать его совету, но день словно сидел в засаде — тотчас же поднялся дневной шум, утро показало свой сверкающий лик, и идти было уже невозможно…
Рассказ о пиршестве царя,
о том, как в гости пришло само море и принесло дары,
а царь отдал их брахману
Ночь семнадцатая
Когда любовник моря — солнце — вошел в комнату запада, а возлюбленная звезд — луна — воссела на парадном сиденье востока, Худжасте, очи которой напоминали моря, а слезы — Плеяды[95], пришла просить у попугая разрешения и сказала: «О поверенный моих тайн! О основа моих молений! Сегодня мощь любви препятствовала мне заниматься чем-либо другим, плен страсти препятствовал выполнять какие-нибудь другие дела. Твои безграничные заботы не дают мне окончательно свалиться с ног, твоя бесконечная милость не позволяет совершенно потеряться. Все советы этой растерявшейся проистекают от твоей беспорочной мудрости, все поучения этой смятенной связаны с твоей лишенной недостатков сметливостью. Сегодня вечером я пришла к тебе, и, если ты сочтешь это возможным, дай мне дозволение ухватить за ворот желание, если же не согласишься с этим, укажи, как мне спрятать ногу под подол терпения, хотя любовь и терпение вредят взаимно друг другу».
