Книга о любящем и возлюбленном - [63]
Перу Белобоцкого принадлежит также «Краткая наука», представляющая собой достаточно точный перевод «Ars brevis» Люллия, и два оригинальных сочинения, проникнутых люллианским духом: «Риторика Раймунда Люллия» и «Книга философская, сложенная философом Андреем Христофоровичем». Нет ничего удивительного в том, что этот плодовитый, хотя и неглубокий, поэт и мыслитель проявил себя в основном на поприще перевода (так, ему принадлежат переводы книг «О исследовании Христу» Фомы Кемпийского и «Пентатеугум, или Пять книг кратких о четырех вещах последних, о суете и жизни человека»; в основу последней положены стихи немецких латинских поэтов). Инстинкт самосохранения вынуждал Белобоцкого скрываться в переводческой нише, популяризируя взгляды любимых авторов или же приписывая свои идеи близким ему по духу философам и поэтам.
Что касается «Великой науки», главной книги русского люллианства, то прежде всего внимания заслуживает открывающее ее «Предисловие философии». По-видимому, не последнюю роль в пристальном интересе староверов к «Ars magna» сыграли следующие мотивы, прозвучавшие в «Предисловии»: универсальный характер книги («хощу какой вещи поучающаю тя дарити наукою не простою, и везде обносимою, не обединой, но мудростью всем мудростям царицею. Ея же наставлением все науки удобно постигнеши, достойность сея науки великая есть, паче всех наук. Понеже сама единая, бес постижения иных не требующи никакия помощи посторонныя не ошибне со всякою надеждою, подленностью и светлостью о всякой вещи истинну и мудрость без труда великаго и усумления прелагает, заключает убо в себе вся прочия мудрости и к познанию истинны наставляет; разрешающи все вопросы и недоумения, яже могут случитися о вещах прелагаемых, несть мудрость никаковая, яже укрытися может от ней»[175]), преимущества, которые могли извлечь из доктрины Люллия миссионеры, а также конечный триумф идей преследуемого и замалчиваемого мыслителя («имя Творца и наставления его не везде ся обносит, но сокровище сие в земли закопанное лежит. Понеже творец сей в Сарбоне Академии Парижской дерзнул всех древних учителей и последующих им науке обличати, стыдно и болезно стало так многим тысящам мудрецов одным новыя науки заводчиком гонимым быти. (...) И тако котораго прежде гонили, ныне драго добиваются»[176]).
Согласно гипотезе А. X. Горфункеля, «Великая наука» была написана Белобоцким в 1698— 1699 гг. В 1725 г. основатель и первый настоятель Выговского старообрядческого общежительства Андрей Денисов создал ее сокращенный вариант — «Краткую науку».[177] Популярность люллианской премудрости среди староверов имеет для нашей темы первостепенное значение.
Сам Денисов следующим образом сформулировал поставленную перед собой задачу: «Начинается с Богом краткая наука, яже есть вообраз инаго издания тоя же науки нородные ниже сея положенныя иже сице надписуется. Сего ради сию краткую науку творим, яко да великая наука удобнейше познатися может, познаной бо сей вышереченной науце, то и иныя науки добрейше могут познатися и научитися».[178] Вполне естественно, что, сокращая текст «Великой науки» Белобоцкого, Андрей Денисов устранил некоторые неприемлемые для него пассажи и тезисы, прежде всего филиппики против старообрядцев. Создавая произведение с отчетливым миссионерским подбоем, Денисов отказывается от введенной Белобоцким формы вопросов и ответов, невольно восстанавливая монологический характер «Ars Magna» Раймунда Люллия.
Можно предположить, что школа люллианской премудрости сыграла не последнюю роль в становлении уникального полемического метода самого Андрея Денисова, красноречию которого, в частности в прениях с посланным от Синода иеромонахом Неофитом, Выговское общежительство обязано многими послаблениями со стороны властей. Он, по выражению старообрядческих биографов, был готов «к ответу всякому, вопрошающему о его уповании».[179] В. П. Зубов обратил внимание на почти дословное совпадение этих слов с основной задачей как «Ars Magna» Раймунда Люллия, так и «Великой науки» Белобоцкого: «соотвещати о всяцем вопрошении». В его «иконописном, идеализированном портрете, — согласно В. П. Зубову, — нетрудно увидеть своего рода олицетворение „Великой науки", научающей искусству убедительно и красноречиво отвечать на все вопросы».[180]
Кроме «Великой науки» Белобоцкого, ее сокращения, выполненного Андреем Денисовым, и «Краткой науки», переведенной Белобоцким, староверы активно осваивали «Риторику», также принадлежащую перу Белобоцкого. Под разными названиями («Книга, нарицаемая Раймунда Люлия писанных вещей»; «Книга о разуме письма святого риторика Раймунда Люлия, римского учителя и кавалера»; «Наука проповедей») известно девять списков этого сочинения. Установлено, что выговцы активно использовали ее, равно как и другие люллианские сочинения, для обучения логике, риторике и философии. Подтверждение тому мы, например, находим в предисловии к поморскому списку «Грамматики» и «Риторики» Феофана Прокоповича: «Аще же из синтаксиса поступит кто в риторику, то может и той с начетом прочих книг добре риторствовати, присовокупя к сему Раймундову философию или метафизику».
Книга была написана Раймоном Льюлем в 1275 году. Она имела большое хождение в списках, причем не только на каталанском, на котором была написана, но также в переводах на французский и английский языки. По всей вероятности, книга воспринималась как своеобразное пособие по рыцарству на протяжении всего Средневековья, в точном соответствии с авторским замыслом. Об этом недвусмысленно свидетельствует тот факт, что она является одним из основных источников «книге о рыцаре и оруженосце» испанского писателя Х.
Роже де Рабютен, граф де Бюсси, называемый Бюсси-Рабютен, — один из самых литературно одаренных, остроумных, насмешливых и язвительных авторов XVII в. Некоторые эпизоды биографии этого кузена знаменитой мадам де Севинье сами кажутся взятыми из приключенческого романа. За свое произведение «Любовная история галлов» — ходившую в рукописях и подпольных изданиях сатирическую любовную хронику французского двора в период начала царствования короля Людовика XIV — он одновременно и удостоился прозвища «французский Петроний», и угодил более чем на год в Бастилию, причем заключение пришлось буквально несколькими месяцами позже принятия широко прославившегося писателя во Французскую академию (это произошло в марте 1665 г.). Сочинение «Любовная история галлов», написанное для развлечения возлюбленной Бюсси, маркизы де Монгла, — яркий образец популярного в XVII — XVIII вв.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Текст воспроизведен по изданию: Бартикян Рач Микаелович, Петр Сицилийский и его «История павликиан» / Византийский временник т. 18 М. 1961 [Пер., публикация и примеч.]. C. 323–358История Петра Сицилийского дошла до нас только в одной рукописи X в.Полезная история Петра Сицилийского — осуждение и опровержение ереси манихеев, называемых также павликианами, начертанная для архиепископа Болгарии.
Эта сага возникла, по-видимому, в середине XIII века. Она сохранилась во многих списках не древнее 1300 года. Она почти совсем не заслуживает доверия, когда рассказывает о событиях, происходивших вне Исландии, в Норвегии и в Ирландии. Рассказ об этих событиях в саге сводится в основном к однообразным похвалам со стороны иноземных правителей по адресу исландцев, героев саги. Эти правители очень импонируют рассказчику саги. Вообще, в этой саге чувствуется впечатление, которое производила на исландцев пышность феодальной культуры.
«Правдивое комическое жизнеописание Франсиона» французского писателя Шарля Сореля (1602 — 1674) — первый плутовской роман во французской литературе, открывший дорогу другим романам того же типа (например, «Жиль Блаз» Лесажа). Ш. Сорель умело использовал форму испанского романа, наполнив ее французским содержанием. Автор запечатлел в нем живую, подлинную действительность своего времени — Францию первой четверти XVII века.Среди современников писателя «Жизнеописание Фран-сиона» имело невероятную популярность.
«Бедный Йорик!.. Где твои шутки? Где твои остроты?» — воскликнул Шекспир, поминая искрометный юмор Соммерса и Тарлтона, шутов Генриха VIII и Елизаветы Тюдор. Можно ли сделать глупость своим ремеслом? Конечно да, уже с XII века появился Праздник дураков: несмотря на строгие церковные запреты, ежегодно 1 января люди ходили на головах, жгли в кадилах старые подошвы, играли на алтаре в кости, вытворяли всякие безумства и напивались вечером до беспамятства. Одни дурачились на городских улицах, другие забавлялись прямо на полях сражений, третьи заставляли стены крепостей и замков сотрясаться от смеха.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Великий труд древнеримского историка Корнелия Тацита «Анналы» был написан позднее, чем его знаменитая «История» - однако посвящен более раннему периоду жизни Римской империи – эпохе правления династии Юлиев – Клавдиев. Под пером Тацита словно бы оживает Рим весьма неоднозначного времени – периода царствования Тиберия, Калигулы, Клавдия и Нерона. Читатель получает возможность взглянуть на портрет этих людей (и равно на «портрет» созданного ими государства) во всей полноте и объективности исторической правды.
Письма А. С. Пушкина к жене — драгоценная часть его литературно-художественного наследия, человеческие документы, соотносимые с его художественной прозой. Впервые большая их часть была опубликована (с купюрами) И. С. Тургеневым в журнале «Вестник Европы» за 1878 г. (№ 1 и 3). Часть писем (13), хранившихся в парижском архиве С. Лифаря, он выпустил фототипически (Гофман М. Л., Лифарь С. Письма Пушкина к Н. Н. Гончаровой: Юбилейное издание, 1837—1937. Париж, 1935). В настоящей книге письма печатаются по изданию: Пушкин А.С.
Юная жена важного петербургского чиновника сама не заметила, как увлеклась блестящим офицером. Влюбленные были так неосторожны, что позволили мужу разгадать тайну их сердец…В высшем свете Российской империи 1847 года любовный треугольник не имеет выхода?