Книга баскетбола - [18]

. Но это как-то нечестно. В лиге не было столь же отчаянных воинов, каким был Томас. Сейчас начинает казаться, что в этом была его проблема – он слишком переживал за результат. Если такое вообще возможно.

Судя по всему, возможно. Ведь когда закончился показ той третьей четверти, и эфир переключился на студию, Айзейя Томас плакал. Он никогда раньше не видел этой записи. И не смог сдержаться. То, что произошло далее, я наблюдал, затаив дыхание. И кстати – я смотрю все подобные передачи. Смотрю все серии и выпуски Sports Century и Beyond the Glory, все документалки канала HBO. Проглатываю все это скопом. И тягаться с этим моментом с Айзейей по эмоциональности сможет разве что сюжет Sports Century про Билла Расселла, по ходу которого Куз тоже не смог сдержать слез.

Патрик задает простой вопрос касательно шестой игры: «Что вас так задело?»

Повисает тишина. Айзейя не в состоянии говорить. Он вытирает слезы и пытается собраться, выдать улыбку. Но всплывает миллион воспоминаний, хороших и плохих. И он, наконец, рассказывает, каково это – играть за команду-чемпиона. Пытается сформулировать.

«Я…я…я никогда не видел этого, - бормочет Айзейя и вытирает глаза платком. - Вам…вам не понять».

Патрик молчит. Мудро.

Айзейя собирается с духом и продолжает: «Те эмоции, те чувства, когда вы играете вот так и пытаетесь добиться своей цели… пытаетесь из-за всех сил. Всю душу в это вкладываете и…»

Снова комок в горле.

«Снова увидеть ту команду, людей и друзей, вспомнить через что мы вместе прошли… вам не понять».

Снова улыбается. Странный момент – в других обстоятельствах эта фраза бы звучала высокомерно и снисходительно. Но он прав. Ни мне, ни вам, ни Патрику, нам не понять. По крайней мере, не понять на том же уровне, что и Айзейе.

Айзейя продолжает. Он хочет донести свою мысль до Патрика. Хочет, чтобы тот понял.

«Увидеть снова Денниса, увидеть Винни, увидеть Джо, Билла, Чака, понимать и знать, через что мы прошли и за что мы боролись… Ведь мы были не «Лейкерс» и не «Селтикс», мы были никем. Мы были «Детройт Пистонс», и мы старались отвоевать свое место под солнцем и доказать людям, что мы – хорошая команда. И мы не были тем, кем нас все считали».

Патрик добавляет: «Вы не были «Шоутаймом» из «Лос-Анджелеса» и не были «кельтами», но командой, которой никто не придавал большого значения».

«Да», - соглашается Айзейя и кивает. Он сформулировал. Он знает, что хочет сказать. «Увидеть все это, прочувствовать и пережить эти эмоции. Каждый ради этого и играет. Ради этого чувства. Когда двенадцать человек собираются вместе и… и…»

Он не может найти подходящих слов. В итоге произносит:

«Вам не понять».

Он прав. Нам не понять. Но, как оказалось, и сам Айзейя все понял не до конца. В 2003-м он встал у руля «Никс», оказался абсолютно неспособен применить тот опыт, который получил за годы игры в «Детройте», и был уволен пять лет спустя[64]. Из всех вещей, которые ознаменовали собой «Провальную Эпоху Томаса» (ноль побед в плей-офф, обвинения в сексуальном домогательстве, два потерянных пика в лотерее драфта, четыре года с платежкой больше 90 млн., протесты фанатов в МСГ и за его пределами по ходу последнего сезона Айзейи в клубе), больше всего выделяется то, что Айзейя так и не смог использовать те наработки, что так прекрасно работали в «Детройте». Как мог столь одаренный и умный игрок стать столь бездарным менеджером? Как можно дважды стать чемпионом за счет внутрикомандной «химии» и альтруизма игроков и полностью игнорировать эти черты при построении «Никс»?

Когда «Детройт» не мог найти классического активного в посте бигмена в пару к Томасу, Макклоски находчиво подписал в помощь Айзейе сразу нескольких качественных «больших», эффективных «ролевиков» и снайперов. Потом он осознал, что перебросать «Селтикс» и «Лейкерс» у них все равно не получится, и поэтому перевернул все с ног на голову и собрал глубокий состав, полный брутальных и атлетичных парней. К плей-офф 87-го года «Пистонс» уже вовсю играли ротацией в девять человек и всегда имели козырь в рукаве. Теоретически те «Пистонс» по именам были самой слабой чемпионской командой за десятилетие с 1983-го по 1993-й. Но титулы выигрываются не в теории, и в этом вся прелесть баскетбола. «Детройт» праздновал победу дважды и еще дважды остановился в шаге от триумфа.

И ведь Айзейя был там. Он мог воочию наблюдать, как Макклоски собирает уникальную команду. Он знал, что баскетбол – это не только статистика и деньги и что нельзя достичь победы, если баскетболисты не готовы пожертвовать своей выгодой ради командных успехов. Так зачем он тогда отдал все нити игры в руки Стефона Марбэри, одного из самых главных эгоистов в лиге? Зачем отдал два лотерейных пика на драфте за Карри (инфантильного товарища, который не может толком подбирать или стараться в защите), а потом еще и усугубил ошибку, выдав Карри непомерно большой контракт? Почему он собирал себе большие соглашения, как будто представлял, что играет в фэнтези-лиге? Как ему пришла в голову мысль, что пара Рэндольф/Карри может быть эффективной, а Стив Фрэнсис может ужиться с Марбэри или Марбэри – с Кроуфордом? Почему он постоянно игнорировал ограничения потолка зарплат?