Клык на холодец - [77]
Псы выстроились полукругом. Они не рычали, не скалили зубы, просто стояли и, не мигая, смотрели на гостью, распространяя вокруг густой, едкий запах псины. Хвосты не мельтешат из стороны в сторону в извечном жесте собачьей доброжелательности – наоборот, напряжены, вытянуты горизонтально, чуть подрагивают в готовности… к чему?
Лешачонок снова улыбнулся и неожиданно уселся на землю там же, где и стоял, скрестив по-турецки узловатые ноги- корневища. Протянул визави сучковатые пятерни, поверх которых светились в дуплах-глазницах тёплые изумрудные огоньки.
Лиска тоже села и попыталась повторить его жест – мешал наган. Она разжала ладонь, оружие упало в траву. Кончики пальцев встретились с шершавой корой, покрывающих пальцы- корешки, странным образом тёплые, мягкие, живые…
«…пойдём, сказал Малой, сюда скоро явятся плохие гладкокожие, те, что живут в парке. Нельзя, чтобы они увидели Стаю, надо идти…
Знаю, согласилась гостья, мы с друзьями тоже попались плохим, и я убежала, чтобы позвать помощь.
Помощь – это правильно, ответил Малой. В тебе нет черноты, и ты добрая, раз спасла детёныша – значит и те, кого ты позовёшь тоже добрые. Они прогонят плохих, и тогда не будет черноты, Стая снова сможет жить в парке и никто не будет ловить Собак, чтобы превратить их в других.
Добрые обязательно прогонят и черноту и плохих, подтвердила гостья. Но ведь тогда придётся убить других – а разве это не ваши, не те, кто попал в беду?
Ну что ты, успокоил её Малой, никого убивать не придётся. Собак, которых поймали плохие, уже нет, они ушли. Куда, спросила гостья, и Малой удивился её непонятливости: конечно, туда, где много чистой воды, где колючки не ранят лапы, а в траве не прячутся ядовитые змеи и пауки. Туда, где гладкокожие не умеют предавать тех, кто научил их любить.»
За время разговора собеседники не издали ни звука. Лиска держала в руках пальцы-корешки, тонула в зелёных озерках Лешачонковых глаз. Речь лилась ей в мозг, минуя уши, и она понимала все до единого несказанные слова. А потом вдруг оказалось, что она идёт за Лешачонком, а по бокам – два огромных пса. И всякий раз, когда нога подворачивалась, цеплялась за корешок, руки находили опору – лобастую, покрытую густой шерстью голову. Или же мягкий собачий бок поддерживал, подталкивал её, не давая упасть.
Сколько они шли – Лиска так и не поняла. В какой-то момент она поняла, что снова сидит напротив Лешачонка, и безмолвная беседа возобновилась. На коленях у неё уютно свернулся щенок, а псы лежали рядом, словно большие, тёплые и пушистые диванные валики. К ним можно было привалиться, давая отдых истерзанным ногам. Лиска по-братски разделила между собаками остатки вяленой оленины и осторожно, то и дело шипя от боли, сняла со ступней изодранные (ненадолго же их хватило!) тряпки. Ноги выглядели неутешительно. Девушка потрогала пальцем самую болезненную рану – в ногу ей ткнулся чёрный, мокрый нос. Пёс решительно оттолкнул её руку – «не лезь, если не понимаешь!» – и принялся старательно зализывать ссадины. Язык у него был шершавый, похожий на грубый наждак – но он не причинял ободранным до мяса ступням ни боли, ни дискомфорта. Лиска откинулась на устроившуюся позади собаку и закрыла глаза. Облегчение было несказанное, куда там самым редким, самым действенным лесным бальзамам…
«…он доставит твои слова добрым, объяснил Малой.
Хорошо, кивнула гостья, только сначала я должна написать письмо, чтобы они знали, что случилось. Не надо, ответил Малой, Пёс всё сделает.
Как, удивилась гостья.
Сделает, повторил Малой, обязательно сделает, это очень умный и верный Пёс, он справится. Просто доверься, не спрашивай, думай о том, что ты хочешь передать добрым, и всё будет очень-очень хорошо…»
Лиска вынырнула из зелёного тумана. Лешачонок сидел напротив и в глазах-дуплах играли изумрудные весёлые искорки. Пёс оставил её ступни – они почти перестали болеть и даже, кажется, начали подживать – посмотрел долго, спокойно, как смотрят после непростого, но законченного к обоюдному согласию спора. Задорно гавкнул, мотнул ушами – и скрылся в кустах.
XXX
– Матка боска, а я-то разумел, же то вшистко байки… прошептал Яцек. От потрясения он, сам того не замечая, немилосердно путал польскую и русскую речь.
– То по просту… о чем только не розмовльяли: то есть в Измайлово, то есть в Запретном Лесу, то есть в Лосинке… А оно – то гдже! Дльячего никт о том не вье… пшепрашем, никто не знает?
Как и предупреждал Кубик-Рубик, «партизаны» дожидались в дружбинском парке. Поляк сразу узнал Бича и Егора. Они недавно встречались – тогда после стычки с золотолесскими наёмниками «партизаны» приволокли егеря в шинок Шмуля на носилках – беспомощного, отравленного, с распоротой ногой. Узнав, что старые знакомые собираются в Грачёвку, и мало того, полностью в курсе их миссии, Яцек долго не раздумывал. Не прошло и четверти часа, как группа, увеличившаяся до пяти бойцов, вышла на Фестивальную и направилась по следам Чекиста и его бойцов.
– Почему же никто? – егерь пожал плечами. – Дружбинцы, к примеру, отлично знают – и называют его ОтчеДерево. Правда, с чужаками на эту тему не откровенничают.
К своим шестидесяти годам он проглотил множество книг о самых разнообразных попаданцах. И чего только не выдумывали авторы, старательно засорявшие книжные прилавки и просторы Сети историями о персонажах, очнувшихся в собственном детском теле, и немедленно принявшихся изменять историю… Но, когда однажды наш герой с ужасом осознал, что находится в теле себя, 15-летнего, в 1978-м году – выяснилось, что оставшиеся в 21-м веке писатели бессовестно врали. Для начала, приходится бороться с собой-подростком за главенство.
Наш современник находит на чердаке своей дачи рабочие журналы секретной лаборатории, закрытой и преданной забвению давным-давно, в середине тридцатых годов. Он сам когда-то в свои студенческие годы раскопал эти журналы в кучах старого хлама, работая на расчистке подвалов своего ВУЗа – нашёл, заинтересовался, забрал домой, да так и забыл. И вот, спустя сорок лет без малого руки, наконец, дошли, чтобы разобраться в старых лабораторных записях и попытаться реализовать то, что в них изложено. А именно - изготовить загадочный механизм, чертежи которого нашлись в журналах.
Наш современник, реконструктор, литератор, любитель и знаток наполеоновских войн. Да, он попаданец. Но его задача не переиграть историю, а наоборот, не позволить сделать это другим. Кому? Как? Это и предстоит выяснить – если, конечно, он успеет. Потому что времени нет. Совсем. Неведомые силы кидают его вместе с горсткой ни о чём не подозревающих спутников в самое горнило нашествия Бонапарта на Россию. итак – середина августа 1812-го года, в двух десятках вёрст от Старой Смоленской дороги. И до дня Бородина остались считанные дни.
Седьмая книга из цикла «Коптский крест». Попаданцы и их друзья пытаются разгадать тайну происхождения межвременных порталов. Для этого Иван Семёнов со своими друзьями отправляется в Лондон – им предстоит раздобыть сведения о местонахождении древнего артефакта, похищенного бельгийским авантюристом ван дер Стрейкером для британской разведки. А тем временем отец Ивана отправляется на юг Франции, чтобы найти секретное убежище эзотерического ордена «Золотой Зари»…
Хотите попасть в прошлое? Полазить в таинственных подземельях в полном диггерском снаряжении? Увидеть мир девятнадцатого века, вжиться в него и закружиться в вихре приключений? Тогда отправляйтесь туда, и лучше – всей семьей, не мешкайте! Нет межвременного портала? А вот у героев книги он есть!Одна беда – глава семьи совершенно упустил из виду, что у мальчишек могут быть свои взгляды на то, как следует вести себя в чужом времени. И теперь художества четырнадцатилетнего Ивана и его приятеля-гимназиста приходится расхлебывать взрослым! Да и сами взрослые – что уж скрывать? – порой ведут себя беспечно и невнимательно.
Министерство обороны Российской Федерации проводит масштабный эксперимент по изменению прошлого. В 1854 году на Крымскую войну должен отправиться батальон морпехов на большом десантном корабле.Но что, если что-то пойдет не так и в воронку времени угодят попутчики – гидрокрейсер «Алмаз» и миноносец «Заветный» из 1916 года? Англо-франко-турецкое вторжение встретят не суперсовременные боевые корабли, а русские моряки и авиаторы с Первой Мировой. Смогут ли фанерные этажерки с малокалиберными бомбами причинить вред английским пароходофрегатам, а торпеды с миноносца отправить на дно французские парусные линкоры?Морякам-черноморцам не впервой сражаться с врагом, рвущимся к Севастополю!
Там, где искусство несёт смерть в прямом смысле, где все под Надзором и всё по Распорядку — как жить? И ради чего?*** Рассказ вышел на бумаге в 2016 г. на русском и в 2018 г. — в переводе на польский. Арт на обложке — иллюстрация к польскому изданию от Anna Helena Szymborska.
Наивный постапокалипсис. Через двести лет выживания пришла пора налаживать нормальную жизнь. Людям, выжившим после Вонючего рассвета, живется тяжело. Единственной надеждой на светлое будущее стало «Обещание святого Иеронима»: «Часто спрашивают: — Можно ли рассчитывать, что жизнь со временем наладится, и мы победим все напасти и беды? Отвечаю: — Конечно. Есть две возможности: фантастическая и абсолютно реальная. Фантастическая — мы справимся со своими проблемами сами. Реальная — прилетят небесные покровители и вернут мир, утерянный после Катастрофы и Вонючего рассвета, где мы счастливо заживем в свое удовольствие». Третья книга из серии о Викторе Кларкове.
Теперь не существует прежнего мира. Наш мир — два уцелевших города, над выжженной землей, соединенные между собой хрупким мостом. Высокие неприступные стены отгораживали нас от того, что было там, за Вратами, и что тихо звали проклятой Пустошью. Нам рассказывали страшные сказки, о живущих там чудовищах, и о тех, кто не побоялся выйти за пределы города. Мы называли их Патрулем. Тех, кто берег наш сон…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть ли жизнь на верхних этажах уцелевших московских высоток и небоскрёбов? Может ли небо над Московским Лесом принадлежать кому-то, кроме птиц? В состоянии ли драгоценный «паучий шёлк» заменить сверхсовременные синтетические материалы, используемые в экстремальных видах спорта? Для чего нужно больше безумия – чтобы прыгнуть на парашюте с высочайшего на планете водопада, или стартовать на параплане с московской высотки? Зачем ведущий мировой эксперт по проблемам Леса собрался прибегнуть к услугам к сомнительных посредников с Речвокзала? Какие интриги раздирают порой замкнутый научный мирок Главного здания МГУ? И, наконец – что за общие дела могут быть у известного всему Лесу егеря по прозвищу Бич и офицера охраны загадочного Московского Кремля?
Если мегаполис вокруг тебя однажды превратился в непроходимую чащобу, если на руинах спальных районов выросли гигантские, выше сталинских высоток, деревья, а привычные улицы оказались во власти странных растений и ещё более странных существ – это ещё не повод, чтобы самому становиться зверем. Останься человеком – и неважно, с карабином в руках или с котомкой бродячего торговца за плечами. У стола, уставленного склянками с таинственными снадобьями и эликсирами – или в университетской лаборатории за микроскопом.