Клинки Демона - [76]

Шрифт
Интервал

Жрецы постепенно опускались ниже вдоль каньона, восторженно озираясь по сторонам. Они тоже ощущали разлитую силу вокруг, веками ждущую освобождения.

Тиара разделяла восторг жрецов. В этот момент отошли на второй план нехватка провизии, минимальный запас воды и растущие потребности верблюдов.

Клосс выбрал подходящее место для проведения ритуала. Благодаря широкому руслу, можно было не толпиться, а расхаживать свободно, даже с верблюдами. Клосс приказал привязать животных рядом у стены. Жрецы, сообразив, согласились с решением.

Тиара считала себя достаточно подготовленной для предстоящего. Пусть она не особо понимала, что от нее требуется, однако слушаться учителя для Тиары считалось первоочередной задачей. Клосс как раз ей объяснял, чтобы во время ритуала держалась его, ни в коем случае не выпуская из виду, когда сверху упало тело. Наемник лежал со стрелой в виске, тупо глядя мертвыми глазами в вечернее небо.

Не задумываясь, Клосс выставил воздушный щит, защищая жрецов. Тиара последовала примеру, высматривая противника. Последним среагировал командир наемников, и двенадцать «М16» устремились дулами вверх. — Вверху, ответьте! — добивались они от людей, но ответа не последовало.

По дну каньона разлилось напряжение. Минуты замедлились до часов. Первым оцепенение сбросил Клосс, — Занимайтесь рисунком, — он передал жрецам один из бумерангов, — Тиара, остаешься на охране. В случае чего, вызывай по рации.

Прежде чем Клосс создал плетение, поднимаясь в воздух, сверху посыпались стрелы. За спиной раздались очереди автоматов. Он не видел противника, стрелы опускались, словно с неба. Погибло еще три наемника, когда Тиара выставила щит, где сгрудились оставшиеся.

Жрецы остановились было с рисунком, но Клосс рявкнул, потеряв терпение, — Продолжайте! Вы защищены. Ответом на беспечное заявление оказалась стрела, изменившая направление, вонзаясь в глотку жреца. Клосс не поверил своим глазам. Он ощутил легкий ветерок магии слишком поздно, чтобы остановить стрелу. Немедля, Клосс опустил на жрецов куб из плотного воздуха, выделяющийся на общем фоне. Не обращая на убитого внимания, жрецы ускорили черчение геометрических линий, напитывая силой демонического клинка.

Тем временем, стрелы продолжали менять траектории, убив еще двоих наемников. — Тиара, ко мне! — крикнул Клосс, заметив движение за камнем, в двухстах метрах от них. Зрение не подвело, он увидел, откуда вылетали стрелы. Спрессовав ветер в тонкую иглу, он метнул копье, намереваясь прошить стрелка, спрятавшегося за камнем. Мощный монолит поднялся из песка, принимая на себя стихийную атаку. Копье лопнуло с громким звоном, врезавшись в глыбу.

Клосс ошарашенно уставился на темнеющий вдалеке монолит. — Не может быть, — Клосса наполнял гнев. Он был зол на себя за то, что не учел появление Ганса. Слишком беспечно полагать, что последнее открытие врат пройдет без его вмешательства.

Он шел к нему уверенным шагом. На Гансе были лохмотья изношенной одежды, за спиной виднелась рукоять меча, которого он даже не удосужился обнажить. Стрелы продолжали убийственную жатву, отправляя на тот свет еще двоих наемников. Оставшиеся пятеро, открыли огонь по чужаку. Одного движения руки хватило, чтобы вздыбившейся песок вобрал в себя пули. Наемники выпустили все рожки, отказываясь принимать увиденное.

— Тиара, совместные плетения помнишь? — Клосс не заботился о людях с оружием. Для этого он их и нанимал, пуская первыми в расход. Вопрос он задал ученице так, чтобы услышала только она. — Не зевай, — дождавшись утвердительного ответа Тиары, Клосс ринулся в атаку.

На бегу он заметил небольшие колебание почвы, поэтому действовать приходилось быстро. — Вверх! — крикнул Клосс ученице, с каждым шагом подымаясь выше над землей. Под ними образовалась непролазная топь. Тренировки не прошли даром, Тиара семенила за учителем, не отставая.

Ганс продолжал создавать плетения, не двигаясь с места. Из стен каньона, навстречу бегущим противникам, устремились огромные земляные ладони. Не ожидавшие подобной масштабности, Клосс и Тиара спустились вниз, едва касаясь стопами ползучей поверхности. Огромные руки сомкнулись за спинами, отгородив Клосса от жрецов.

Время сжалось. Клосс успел протянуть нить, подпитывающую защитное плетение вокруг ритуального рисунка. Теперь создание серьезных стихийных заклинаний оказалось недоступным, поэтому приходилось ограничиваться.

На голову Тиары обрушился песчаный молот, а в сторону Клосса надвигался столб песка. Глаза запорошило, и он сосредоточился на своей защите. Клосс выпустил вслепую несколько воздушных резцов, успокаивая песок. Гансу пришлось рассеять плетение, чтобы увернуться от спрессованного воздуха.

Он отыскал Тиару, беспокоясь за нее. Девушка справлялась с атаками стихии, однако не могла перейти в нападение. В следующий момент случилось то, чего никто из них не ожидал. Защищаясь от очередного молота, Тиара выставила перед собой воздушный щит в форме изогнутой линзы. Одним движением пальцев, Ганс поджег его, и Тиара, охваченная пламенем, дико закричала. Прежде чем Клосс развеял плетение, волосы девушки опалило, а на руке расцветали волдыри ожогов. Он стоял над девушкой в полном неверии. Тиара находилась в сознании, шипя от боли, ветром пыталась успокоить пылающую кожу.


Рекомендуем почитать
Облако памяти

Астролог Аглая встречает в парке Николая Кулагина, чтобы осуществить план, который задумала более тридцати лет назад. Николай попадает под влияние Аглаи и ей остаётся только использовать против него свои знания, но ей мешает неизвестный шантажист, у которого собственные планы на Николая. Алиса встречает мужчину своей мечты Сергея, но вопреки всем «знакам», собственными стараниями, они навсегда остаются зафиксированными в стадии перехода зарождающихся отношений на следующий уровень.


Ник Уда

Ник Уда — это попытка молодого и думающего человека найти свое место в обществе, которое само не знает своего места в мировой иерархии. Потерянный человек в потерянной стране на фоне вечных вопросов, политического и социального раздрая. Да еще и эта мистика…


Акука

Повести «Акука» и «Солнечные часы» — последние книги, написанные известным литературоведом Владимиром Александровым. В повестях присутствуют три самые сложные вещи, необходимые, по мнению Льва Толстого, художнику: искренность, искренность и искренность…


Белый отсвет снега. Товла

Сегодня мы знакомим наших читателей с творчеством замечательного грузинского писателя Реваза Инанишвили. Первые рассказы Р. Инанишвили появились в печати в начале пятидесятых годов. Это был своеобразный и яркий дебют — в литературу пришел не новичок, а мастер. С тех пор написано множество книг и киносценариев (в том числе «Древо желания» Т. Абуладзе и «Пастораль» О. Иоселиани), сборники рассказов для детей и юношества; за один из них — «Далекая белая вершина» — Р. Инанишвили был удостоен Государственной премии имени Руставели.


Избранное

Владимир Минач — современный словацкий писатель, в творчестве которого отражена историческая эпоха борьбы народов Чехословакии против фашизма и буржуазной реакции в 40-е годы, борьба за строительство социализма в ЧССР в 50—60-е годы. В настоящем сборнике Минач представлен лучшими рассказами, здесь он впервые выступает также как публицист, эссеист и теоретик культуры.


Время быть смелым

В России быть геем — уже само по себе приговор. Быть подростком-геем — значит стать объектом жесткой травли и, возможно, даже подвергнуть себя реальной опасности. А потому ты вынужден жить в постоянном страхе, прекрасно осознавая, что тебя ждет в случае разоблачения. Однако для каждого такого подростка рано или поздно наступает время, когда ему приходится быть смелым, чтобы отстоять свое право на существование…