Кликни меня. Признания интернет-эксгибиционистки - [2]

В течение некоторого времени, приблизительно от 19 до 24, я назывался jade - будь то по-английски или по-немецки очевидный, каждый мог выбирать себя. Жестко, холодно и прекрасно - приписывание, которое сопровождало меня по сети несколько лет, с которой ко мне обращались, тем не менее, также офлайн, абсолютно само собой разумеется. jade повернул к идеализму спину и пытался посвящать свою жизнь с цинизмом политической борьбе для мира, который немного лучше мог бы организовываться посредством компьютера, по крайней мере. You can’t change the world but you can look gorgeous while trying it.

Псевдонимы - для меня несколько очень личное и индивидуальное, - это форма выражения для моих тождеств и лица, которым я охотно хотел бы быть. Якорь в истории моей личности и точка соприкосновения. Кроме того, творческий псевдоним - это точный признак узнавания в мире, в котором внешние признаки не играют роль и - это светские имена Массовый товар. С 2009 горячо я по сети не jade или chloe.f.f.w или Юлии, как все девочки моего года рождения, а, прежде всего, laprintemps, прислоненный в балет »Le sacre du printemps« от Strawinsky. Если не только весеннее посвящение с Диснея »Fantasia« принадлежит к моим музыкальным любимцам, также я влюблялся в слово »printemps«. Весело, однако типично, прекрасно, однако жестко. Подробно, однако ясно. И как музыкальное произведение несколько странно. Так странно, что я узнаю это даже не всегда с первого раза. Часто я спрашиваюсь, знаю ли я все же, что это весна называется, итак le printemps. При этом я подхватил французское понятие совершенно осознанно и его с la feminisiert - весна. То, что я вовсе не правильно люблю весну и мой французский язык сильно требует усовершенствования? Примечание. В интернете я могу сотворять меня, как это соблаговолит мне. Экзистенциализм вживую.

И таким образом принадлежат высказывания и позиции, которые я возвращаю в этой книге, для моих различных тождеств и служат иллюстрации развивающейся жизни. Так как эта книга - это не только моя история, а история субъекта посреди цифровой революции. Последствием от того является то, что можно смотреть меня и всех, которые дают ее мысли по сети, при мышлении; при этом, как я изменяется дискуссиями и критикой, от чтения и картин и звуков, как мои точки зрения изменяются. Поэтому мы иногда не согласимся и мои мысли будут раздражать. Иногда читатель будет думать, что я противоречу мне. И точно это я действую, так как мышление противоречат значительно не сходиться.

Таким образом читатель испытает меня в самой большой дисгармонии со мной самим. Но это важно, так как гармоничные системы глупы. Также поэтому я не считаю аналогичный мир для в положении решать проблемы мира последовательно демократическим путем. В аналогичном мире иллюзия всегда должна поддерживаться, господствовала бы гармоничность, как будто бы имелась формула, правда - и не только бескрайняя какофония мнений.

Эта история играет в неместе. Не имеется города или ландшафта, на который она ориентируется и стоит в согласии с событиями. История происходит на одном месте, которая нигде не может быть достигнута всюду и, всегда и никогда. Так как она играет в интернете, реально бывшем неместе, месте, которое кажется как сказочный мир за маленькими дверями и которого я достигаю только нажиманием. И это место создает историю и язык истории. Он утверждает такт.

Мир, по которому я рассказываю, так же фрагментарен как текст, который рассказывает о ней. Язык этого мира - это ускоренный язык Digitalität. В режиме реального времени мы записываем наши мысли, сообщают они миру, verpixeln наши мысли и нашу душу. Решение, взяли ли события в этой книге от моей жизни или моей головы начало, остается предоставленным читателю. Все, что здесь стоит, как-нибудь произошло, даже если не произошло. Моя правда о прошлом в моем воспоминании. Так же как у каждого из нас. Там она не может оспаривать нас никто или брать совсем.

В интернете все возможно в изображении в тексте и картине, границы, речь идет ли о настоящем событии или о фикции, расплылись уже давно. Поэтому мое изображение возможно, правдиво и, все же, только историю. Все - документация, даже если это фиктивно.

Первоначально я живу в мире, в котором я - политолог, встречаю пирата, дочь и жену, в который я на другие базирующиеся на углерод сущности и воспринимаю с моими смыслами. Все же и это расплывается. Что у нас есть в интенсивной переписке , что на скамье в парке обсуждено? Проходит ли это как вечеринка сидеть перед экраном, беседовать с друзьями и пить вино? Я чувствую себя уверенным и хорошим за экраном, в этой части соединенного мира заархивированных сведений, мнений, идей и видений, уплотненным как zusammengestampfte облако . Я порхаю туда-сюда между старым миром, с ее большими поэтами и мыслителями, с эпическими операми и пышным балетом, и новым миром, в котором участвую я не только rezipiere, а. Иногда я смотрю мне на старые фильмы на видеопорталах, наслаждается надеждами 19. и жестокостью 20-ого столетия. Представляй мне, что обсуждаю с Розой Люксембург, что говорю мнение Черчилю и целую Che Guevara. Я воображу назад в немецкое послевоенное время и пытаюсь чувствовать мир, который я получил только обработанным поданным на стол. Я живу во время после постмодернизма, в котором Гитлер - это parahumanes монстр и, все же, фигура шутки. Время, на которое Йозеф Бойис - это больше не провокация и может. Жизнь, которая знает соглашения только из пародий. Жизнь с и в цифровой век. Приемам.