Кладбище улик - [6]

– Дело в том, что, по моим сведениям, ты первый, кто отважился рискнуть столь сильной магической вещью холода напрямую воздействовать на сферы. Я шокирован твоей смелостью, мастер смерти Кетгут.

– В самом деле? – язвительно проворчал Кетгут. – А я вот, к примеру, шокирован собственной дуростью.

– Судя по тому, что я сейчас имею удовольствие беседовать с тобой, Лепесток оказался мощнее сфер? – участливо приподняв точеные брови, поинтересовался Васмел. Он вежливо кивнул официанту, принесшему кружку душистого темного пива «Омскэ», которое варилось по старинным рецептам тэнки, и сделал несколько степенных глотков.

Официант почтительно поклонился. Вышел, прикрыв створки кабинки.

Кетгут устало потер пальцами опущенные веки, поморгал и отрешенно забулькал кальяном.

– С тебя – восемьдесят процентов поверх заказной цены.

Лицо сида мгновенно приобрело высокомерное выражение. Прожилки потемнели.

– Не слишком ли велика компенсация за какой-то морозный клинок?

– За какой-то клинок? – возмущенно вскинул брови Кетгут.

– Лепесток Инея редкая, но не уникальная вещь. На черном рынке ему красная цена – трешка.

– Ха! В таком случае ничего не мешает тебе просто подарить его старику Кетгуту? Ведь это так просто – приобрести Лепесток по красной цене на городском базаре, не правда ли? Или по сине-зеленой? А, мой лазурный любитель сквозняков?

– Не сквернословь, человек, – стиснув зубы, выцедил Васмел.

Кожа на его лице посерела. Прожилки стали темно-фиолетовыми. Сид мгновенно наполнился яростью, и магическая энергия, сосредоточенная внутри, готова была выплеснуться страшным потоком.

Любой другой на месте Кетгута был бы незамедлительно вызван на дуэль за столь хамское оскорбление мастера ветра.

Но, увы и ах. Кетгут пока еще оставался Кетгутом. Мастером смерти, как его звали работодатели… И представители всех семи рас ему позволяли много такого, за что обыкновенного наглеца незамедлительно пропустили бы разок-другой через родящее чрево колодца жизни и отправили строевым шагом на каторгу.

– Ты мне заплатишь восемьдесят процентов сверху, или я предоставлю очень убедительные доказательства несанкционированного убийства Деббенуза начальнику полицейского управления, – серьезно сказал Кетгут. – Понятия не имею, в каком месте зарвавшийся ящер перешел дорогу вашей конторе. И поверь, мне это – до лампочки. Но неустойки надо оплачивать. Я выполняю эксклюзивные заказы и привык получать за это соответствующие гонорары. Мне наплевать, кто будет возрожден, а кто навеки канет в глубинах колодца. Но если уж я кому-то устраиваю необратимую смерть, то стоит сие удовольствие для заказчика дорого. А в этот раз мне пришлось пожертвовать добротным оружием и засветиться перед прислугой из-за того, что ваши долбанные маги не смогли предоставить точного плана цитадели с обозначением всех ловушек! Плюс трое пожарников, случайно погибших при взрыве.

– Мы действительно не знали, что Деббенуз велел установить охранные сферы, – немного смягчаясь, развел руками Васмел. – Это заклинание, видимо, сотворил вольный сид, не подчиняющийся домам.

– Ваши проблемы, – пожал плечами Кетгут, в очередной раз выталкивая языком густые клубы дыма.

Васмел пристально посмотрел на визави.

– Деббенуз не должен возродиться, – едва слышно произнес он спустя минуту, извлекая из внутреннего кармана пиджака объемный мешочек с кристаллами и кладя его на стол. – Или ты хочешь получить гонорар бумажными деньгами?

Кетгут отрицательно покачал головой и взвесил вознаграждение на ладони. Убрал в сумку.

– Он не возродится.

– Мне не было приятно беседовать с тобой, мастер смерти Кетгут, – с присущей сидам прямотой промолвил Васмел, допив свое «Омскэ». – Но ты выполнил условия соглашения, и я от лица гильдии транспортников благодарю тебя.

– Ну-ну, не распинайся, – примирительно усмехнулся Кетгут. – Лучше в следующий раз, прежде чем резко врываться в кабинку, подумай, не разрушишь ли ты чей-нибудь мир.

– Я не понял тебя, – вставая, сказал сид. – Но это теперь не важно. Наше дело завершено.

Кетгут кивнул и выпустил изо рта дым, взгромоздившийся сизым облаком посреди кабинки.

Возле барной стойки трактира послышался шум и звон бьющейся посуды. Кто-то быстро и неразборчиво затараторил извинения.

Васмел насторожился. Он аккуратно приоткрыл одну из створок и выглянул наружу. Кетгут с изумлением заметил, как оливковая физиономия сида побледнела, а в глазах мелькнул неподдельный страх.

– Что произошло? – быстро спросил он, пододвигая сумку к себе.

Васмел обернулся и беззвучно пошевелил губами.

– Да что ты там узрел? – приподнимаясь, спросил Кетгут, чувствуя, как на него тоже накатывает волна необъяснимого беспокойства.

Через секунду в трактире словно бы сгустился воздух, и приторно запахло озоном.

Кетгут подхватил сумку и вскочил со своего места, отгоняя остатки опьянения.

Створки распахнулись.

Сильная рука играючи выставила Васмела вон, и в проходе показалась худощавая фигура существа, скрытая от посторонних глаз плащом с капюшоном.

– Сядь.

Кетгут плюхнулся задницей на скамью, невольно подчинившись властному тону.

Запах озона усилился и стал неприятен. Тот, кто остановился в полуметре от столика, явно обладал чудовищным магическим потенциалом, если сумел так напугать самого мастера ветра Васмела.