Китайский массаж - [40]
Цзинь Янь установила для себя временные рамки, если не вдаваться в подробности — один год. Цзинь Янь хотела ждать. Время такая штука — оно летит быстро, а его значимость целиком и полностью определяется тем, есть ли у вас какая-то цель. Тем, кто ждёт, трудно, но при этом они и счастливы, ведь каждый день, каждый час на самом деле приближают их к цели. Все часы во благо. А когда подходишь близко к цели, то ожидание неизбежно означает, что время становится на вес золота.
Но Цзинь Янь не пришлось ждать целый год. Судьбу действительно трудно предугадать. Цзинь Янь прождала в Шанхае всего пять месяцев, а через пять месяцев она услышала волнующий смех судьбы. В тот вечер они с коллегами закончили вечернюю смену, и в общежитии Цзинь Янь собрались несколько «мальчиков», они лузгали семечки, выплёвывая кожуру, куда попало. После часа ночи они обмусолили уже все темы, и как-то разговор зашёл о Тайлае. Но стоило заговорить о нём, как все приумолкли, и вдруг «заяц», стоявший в дверях, возьми да и спокойненько так скажи: «У него сейчас всё отлично. Он в Нанкине».
В комнате повисла тишина.
— Ты о ком? У кого всё отлично? — Цзинь Янь вскинула голову.
— О! Был у нас тут один весельчак. Ты его не знаешь. Сюй Тайлай.
Цзинь Янь держала себя в руках, но голос немножко дрожал:
— А у тебя есть номер его мобильного?
— Есть, — ответил «заяц», — он мне позавчера днём звонил.
— А почему ты мне не сказал?
Этот вопрос прозвучал немного безрассудно.
«Заяц» зажал семечку в зубах, открыв рот, и не отвечал. Откуда взялся такой вопрос, непонятно. «Заяц» подумал-подумал, а потом ответил:
— Так ты ж его не знаешь.
— Знаю.
— Откуда это?
Цзинь Янь после некоторых размышлений ответила:
— Я ему кое-что задолжала.
Нанкин… Ах, Нанкин! Когда Цзинь Янь жила в Даляне, Нанкин казался чем-то далёким, словно отгадка, скрытая в самом конце загадки. А сейчас — раз! — и Нанкин стал ближе, рукой подать от Шанхая. И вдруг Цзинь Янь ощутила прилив страха, ужаса, который испытывают накануне возвращения в родные места. Но у Цзинь Янь не было времени на страхи. Её сердце давно уже превратилось в пулю. Пять месяцев она целилась в мишень и вот теперь — бах! — нажала на спусковой крючок и выстрелила. Два с лишним часа на поезде, разумеется, ещё и двадцать минут на машине, и на следующий день в три часа двадцать семь минут такси встало на якорь перед «Массажным салоном Ша Цзунци».
Цзинь Янь толкнула стеклянную дверь салона и медленно вошла. Она попросила записать её на массаж. К массажисту по имени Сюй Тайлай. Девушка-администратор сказала, что Сюй Тайлай сейчас занят и предложила другого мастера. Цзинь Янь спокойно ответила администратору — всего три слова:
— Я подожду его!
«Я подожду его». Цзинь Янь уже ждала Сюй Тайлая так долго, разве не сможет подождать ещё самую малость? Но каким было ожидание раньше? Оно было пустым, наивным и глупым, а поскольку любила она одного-единственного человека, то ожидание приносило на самом деле страдания. А сейчас не так. Ожидание обрело конкретные границы, стало реальным. Она внезапно влюбилась в нынешнее «ожидание», усердно переваривала и наслаждалась им. Цзинь Янь попросила:
— Принесите мне стакан воды!
Впоследствии Цзинь Янь даже не верила в собственное спокойствие и хладнокровие. Как она могла оставаться такой невозмутимой? Как она добилась этого? Слишком необычное состояние! Цзинь Янь и сама изумлялась тому, что её чувства были подобны стоячей воде. Ей казалось, что они с Тайлаем ещё в прошлой жизни были предназначены друг другу, и вот, пережив сложный и запутанный цикл перерождений, они снова встретились. Всё так просто!
Наконец Сюй Тайлай предстал перед Цзинь Янь. Размытым смутным силуэтом, очертаниями. Но всё же Цзинь Янь могла утверждать, что это «реальный объект». Ростом где-то метр семьдесят шесть. Глаза Цзинь Янь отличались от глаз остальных слепых. Она хоть и слепая, но не до конца. Кое-что Цзинь Янь всё-таки видела, но не отчётливо. Потеря зрения произошла из-за макулопатии, начавшейся десять лет назад. Макулопатия — очень коварная глазная болезнь. Она длится очень долго и медленно, постепенно ослабляя ваше зрение, поле зрения сужается, а потом этот мир и вовсе перестаёт существовать. У Цзинь Янь присутствовало остаточное зрение в виде узкой полосы, она могла видеть вертикальные объекты прямо перед собой, разумеется, с очень маленького расстояния в несколько сантиметров. Скажем, если взять зеркало, то Цзинь Янь могла смотреться в него, но буквально прилипнув носом к поверхности. Короче говоря, если бы Цзинь Янь схватила Сюй Тайлая, подтащила бы его вплотную к себе, то, поднатужившись, смогла бы рассмотреть, какой он из себя. Однако её совершенно не волновала внешность Сюй Тайлая. Что значит внешность, если сравнивать его с пронзительной, словно плач кукушки,
