Китайский массаж - [37]

Сюй Тайлай родился на севере провинции Цзянсу и поехал работать в Шанхай. А Цзинь Янь откуда? Из Даляня. Короче говоря, с разных краёв света, совершенно друг с другом не знакомые. Строго говоря, что там по фэншуй ни крути, а этим двоим не суждено было быть вместе.

Тайлаю в Шанхае жилось несладко. Такие, как он, вообще не приспособлены жить вдали от дома. Причины просты: способности ниже среднего, в себе совершенно не уверен, можно даже сказать, замкнутый. Возьмём, к примеру, его речь. В наши дни кто из слепых не получает прекрасного образования? Основной показатель — способность человека говорить на хорошем путунхуа.[21] Образование Тайлай получил такое же, как остальные, но стоило ему открыть рот, как сразу обнаруживалась разница, а именно — сильный акцент, свойственный жителям севера Цзянсу. Не то чтоб Тайлай вообще не умел говорить на путунхуа, нет, — он вполне мог объясниться в случае крайней необходимости, но при мысли о путунхуа он невольно вжимал голову в плечи, а шея покрывалась гусиной кожей. Тайлай предпочитал просто помалкивать. Вообще-то акцент не так уж страшен, у кого его нет? Однако неуверенные в себе люди всегда так: крайне восприимчивы к акценту, и при этом непримиримы к себе.

Откуда взялась эта непримиримость? Всё дело в том, что произношение у него было забавное и любопытное с одной, свойственной его родному краю, особенностью — он не различал звуки «с» и «ш». Даже не то чтоб не различал — он их путал, то есть «с» произносил как «ш», а «ш», напротив, как «с». В итоге, вместо «положи в миску кашку» получалось «положи в мишку каску». Очень смешно! А раз смешно, то его начали передразнивать, даже девушки-администраторы над ним подшучивали: «К тебе клиент с вот такенным срамом!»

Когда его передразнивали, Тайлай жутко сердился. Ведь произношение — это не что иное, как визитная карточка. Тайлай боялся не того, что он слепой — тут все слепые, это его не беспокоило. Его волновало по-настоящему лишь то, что он может прослыть провинциалом. Можно сказать, этот статус — его неизлечимая болезнь. Как не пытайся совершенствоваться, как не бери судьбу за горло, а деревенский парень он и есть деревенский парень, вот и произношение никуда не делось. Когда кто-то передразнивает его, то словно бы тыкает: «Ты, деревенщина!»

Сердиться-то он сердился, но поделать с администраторами ничего не мог. Однако это не значило, что всем всё сходило с рук. С коллегами, то есть со слепыми, Тайлай сводил счёты. Тут уж он осмеливался! Иногда и руки распускал, да и кулаки в ход шли. Но дрался он вовсе не из храбрости, а из слабости. Из-за своей слабости он вынужден был терпеть насмешки, но даже и тогда, когда терпения уже не хватало, всё равно терпел, а потом в один прекрасный день не выдерживал и влезал в драку. Он и сам не понимал, почему из такой мелочи раздувал огромную проблему и так бесцеремонно себя вёл. Однако если уж на то пошло, что ещё остаётся простому человеку, кроме бесцеремонности?

Таким образом, кулаками вопрос удалось уладить, и больше никто его не передразнивал. Сюй Тайлай гордо поднял голову, но, как оказалось, рано обрадовался. Почти все массажисты хором на него обиделись и сообща объявили ему бойкот. Тайлай, разумеется, зазнался и притворился, что ему всё плевать. Ну не общаетесь, и ладно, не очень-то и хотелось! Тайлай напустил на себя надменный вид и попросту замкнулся, но, как ни притворяйся, себя не обманешь. Тайлаю стало ясно одно — если по своей воле взвалил на себя груз надменности, то придётся взвалить ещё и тоску. И он взвалил на себя эту тоску, которая с каждым днём давила всё больше. Тоску отличает наличие процентов. Проценты на проценты помножаются, проценты с процентами складываются, и тоска Тайлая, чем сильнее разрасталась, тем глубже становилась.

Посреди этой тоски Тайлай обратил внимание на Сяо Мэй, деревенскую девушку, приехавшую из провинции Шэньси. Сюй Тайлай обратил на неё внимание не потому, что в ней было что-то особенное. Вовсе нет. Всё потому, что она безо всякого стеснения говорила на шэньсийском диалекте. Девушка говорила спокойно и невозмутимо, у неё даже мысли не было разговаривать на путунхуа. Тайлай быстро расслышал, что шэньсийский диалект звучит красиво. Ровных тонов особенно много, сначала даже речь кажется монотонной, но в каком-нибудь месте в предложении обязательно происходит усиление, и так до самого последнего слова, а потом снова всё ровно, да ещё и слоги растягиваются, мелодично, словно поют. Шэньсийский акцент намного сильнее, чем у жителей северной Цзянсу, но Сяо Мэй не обращала внимания и даже, казалось, не ощущала этого. Она так говорила и всё тут. Послушаешь её, и через какое-то время начинает казаться, что это с путунхуа что-то не так, что все должны говорить, как Сяо Мэй, с таким же сильным шэньсийским акцентом, и никак иначе. Если сравнить, то диалект севера Цзянсу ещё та дрянь, особенно по части финалей.[22] Ни к селу, ни к городу используется куча входящих и нисходящих тонов, фразы короткие и грубые, словно кряканье, мрачное и настойчивое. Тайлай устыдился собственной отсталости. Как он вообще осмелился продемонстрировать родной диалект? Вот если бы он говорил на шэньсийском, то готов был бы даже прослыть деревенщиной, ну и пусть!