Китай - [275]

Шижун показал мальчику надгробия:

– Это мой отец, твой прадед. Вот его отец и отец его отца…

Несколько минут он с благоговением переходил от могилы к могиле, говоря о каждом предке несколько слов. Затем они втроем помолились за предков. Баоюй вел себя очень достойно, и Шижун сказал ему:

– Ты должен запомнить этот день на всю оставшуюся жизнь – день, когда ты молился у могил предков с дедом и отцом. Обещаешь?

– Да, дедушка, – ответил Баоюй.

– В этот раз он запомнит, – заверил Жухай.

– Ладно. Давайте полюбуемся видом. Сегодня он особенно хорош. – Действительно, Шижун не мог припомнить более ясного дня. – Тебе нравится? – спросил он внука.

– Да, дедушка! – с жаром покивал мальчик.

– Наша семья любовалась этим видом сотни лет, – сказал Шижун. – Эта долина – место, откуда начинается история Китая. Мы даже не знаем, когда впервые попали сюда, это было так давно. Чем бы мы ни занимались в этой жизни, но на закате лет всегда возвращаемся домой и смотрим на реку. Так поступил мой отец. Так поступит в свое время твой. – Он взглянул на Жухая.

– Конечно, – отозвался Жухай.

– И мне тоже придется? – спросил мальчик.

– Я не вижу смысла прямо сейчас переезжать, а ты?

– И я тоже, – ответил мальчик.

– Тогда на том и порешим, – сказал Шижун. – Что еще ты знаешь про эту реку?

– Она ограничена этими берегами благодаря ирригационным работам Юя Великого.

– Да, наша цивилизация всем ему обязана. Когда он жил?

– По легенде, четыре тысячи лет назад.

– Умничка! А были ли у него знаменитые предки?

– Он принадлежал к десятому поколению потомков Желтого императора, который, возможно, был богом.

– Что ж, самое важное мой внук знает. – Шижун одобрительно улыбнулся мальчику. – Может быть, я все-таки попрыгаю у тебя на животе.

– Нужно снова углубить русло, – неожиданно сказал мальчик.

– Да, наверное, – согласился Шижун, но с некоторым удивлением.

– Он лично хотел бы этим заняться, – объяснил его отец.

– Я хочу быть, как Юй Великий, – заявил Баоюй.

– Он хочет быть императором? – изумился Шижун.

– Нет, отец. – Жухай рассмеялся. – Он хочет быть инженером.

– Инженером? – Шижун нахмурился. – Звучит как механический труд. В нашей семье не становятся инженерами, хотя, конечно, можно нанять инженеров.

– Ты забываешь, отец, – вмешался Жухай, – Юй Великий не слишком-то гордился тем, что работал руками наравне с рабочими, когда те строили и копали землю. Так гласит легенда.

– Это было давно, – пробормотал Шижун, а потом обратился к внуку: – Я покажу тебе еще более потрясающий вид. – С этими словами он повел их по тропинке к маленькому буддийскому храму. Там никого не было, а вид на долину был просто захватывающим.

– Красиво, – произнес мальчик. – Давно ли здесь стоит храм?

– Около трехсот лет. Мы дали деньги, чтобы построить его на нашей земле.

– А где монахи?

– Приходят из большого монастыря в трех милях отсюда.

– Это буддисты?

– Нет.

– Отец отвезет меня в большой монастырь, где занимаются боевыми искусствами, – сообщил Баоюй и принялся размахивать руками в воздухе.

– Я знаю, – сказал Шижун. – Это была моя идея.

– Правда? – Баоюй удивленно уставился на дедушку, а потом простодушно произнес: – Действительно хорошая идея.

Через некоторое время они вернулись в поместье, и Шижун провел экскурсию, попутно рассказав о своем отце и тетушке.

– Она сама могла стать ученым или музыкантом. Вот бирки для гадания по «Ицзину», которыми она пользовалась.

Внук внимательно слушал, хотя было ли ему действительно интересно, Шижун не мог сказать. В конце концов Жухай заявил, что они немного устали с дороги, и предложил отдохнуть.

Примерно через час, сидя в комнате, которая использовалась как библиотека и кабинет, Шижун вдруг заметил в дверях внука. Он выглядел сонным и явно сомневался, стоит ли беспокоить дедушку.

– Входи, – сказал Шижун. – Мне только что принесли чай. Хочешь?

Мальчик кивнул, и Шижун налил ему чая.

– Тут приятно и тихо, – произнес Баоюй.

– Да.

Хватит на сегодня лекций, подумал Шижун и ничего не стал говорить, когда внук принялся расхаживать по комнате, разглядывая обстановку.

– Что это? – спросил Баоюй, взяв с полки чашу, полную мелких костей и осколков панцирей.

– Мой отец купил их в аптеке. Один крестьянин нашел их на своем поле, решил, что они обладают чудодейственной силой, и хотел, чтобы аптекарь измельчил их и сделал волшебный эликсир.

– О! – Баоюй сел, поставил чашу на колени и начал переворачивать кости, а потом внезапно произнес: – Человек!

– Человек?

– Иероглиф на костях. Человек. А вот дом. – Он перевернул одну кость, затем еще одну. – Солнце. Река. Лошадь. Тут что-то написано.

– Мой отец тоже так думал. Это старое письмо. Ему тысячи лет. Иероглифы не такие, какими мы пользуемся сегодня. Они выглядят примитивно. – Шижун сделал паузу. – А где ты там высмотрел «лошадь»?

Баоюй показал ему расколотую кость и выцарапанную надпись.

– Довольно тощенькая и какая-то незаконченная, – сказал он, – но идея та же.

– Так и есть, – согласился Шижун, – я никогда раньше этого не замечал.

В тот вечер они рано поужинали. Баоюй устал, и Жухай отправил сына в кровать. Они остались вдвоем. Жухай обратился к отцу, чтобы обсудить проблему, которая действительно его терзала: