Киллер - [143]

Он улыбнулся. Все должно само собой выйти очень красиво. Однако он напомнил себе, что не следует слишком любоваться собой. Он знал свое дело, это несомненно, но и не хотел уподобляться людям, не способным понять, что они не всемогущи, и поэтому не использующим до конца тот потенциал, которым располагают. Проктер не намеревался повторять ошибок Фергусона.

Он знал, что слишком профессионален для этого.

На улице к нему присоединился сухопарый мужчина в белом костюме. Под танзанийским солнцем он чувствовал себя весьма некомфортно. На его бледном лице блестел пот.

Проктер пошел рядом с ним.

– Как дела?

– Ничего восстановить невозможно, – ответил мужчина. – Корабль разрушен, ракеты на нем тоже совершенно разрушены или проржавели, либо и то и другое вместе. Те, что были в грузовике, уничтожены огнем полностью. Если что-то и сохранилось, то было растащено.

– А что в отношении Тессеракта?

– Наши люди нашли его слишком поздно, чтобы отпечатки пальцев можно было снять незаметно. Но у нас есть образец его крови, полученный, когда он только пришел в больницу, и, что еще важнее, его фотоснимки. Есть и еще кое-что, что позволит следить за ним, когда он придет в себя. Все это есть здесь, – сказал мужчина, передавая Проктеру тощую папку.

Проктер бегло пролистал ее.

– Отличная работа, мистер Кларк.

Лицо Кларка почти ничего не выразило.

– Вы же не надеетесь, что он будет выполнять условия соглашения, верно?

– У него нет выбора.

Кларк выглядел нисколько не убежденным. Но Проктер продолжил:

– Когда вы приводите в дом опасную собаку, не следует дожидаться, пока она вырвет кусок из вашего зада: тогда будет поздно устанавливать, кто в доме хозяин.

Он взглянул на Кларка:

– Мы заставим это животное с самого начала понять свое место. Если оно не поймет, от него всегда можно будет избавиться.

– Если вы помните, в последнее время это не раз пытались сделать, но не слишком успешно.

– Верно, – согласился Проктер, кивнув. – Но у нас есть неоспоримое преимущество перед нашими предшественниками.

Он коснулся папки.

– Вот с этим он у нас в кармане.

Фоллс-Чёрч, Вирджиния, США

Суббота три недели спустя

22:49 EST

Легкий и освежающий ветерок чуть шевелил занавески на окне. Уильям Фергусон лежал на кровати, голова его была влажной после душа. На прикроватной тумбочке стояли скотч-виски и вода, на коленях лежала раскрытая любимая ежедневная газета. Если ему не удавалось прочитать ее всю днем, он старался непременно дочитать ее перед сном.

В доме было тихо. С Фергусоном уже давно никто не жил, и он предпочитал общество самого себя, хотя изредка все же бывал на людях, стараясь не слушать их. Его внимание привлек маленький зеленый огонек. Он означал, что все в порядке. Дом Фергусона был оснащен самой современной системой защиты, которую предоставила и установила Контора. Если бы кто-то или что-то нарушило периметр дома, мигал бы красный огонек. Но Фергусону еще ни разу не понадобилось нажимать кнопку тревоги.

Казалось, что растерянный Сайкс вернулся из Танзании уже очень давно. Простая операция обернулась большой неразберихой, Фергусон не мог не признать этого, но все это было уже в прошлом. Он уже не будет богатым. Но, как минимум, он не позволил стране получить в свои жирные недостойные руки ракеты «Оникс». Не слишком большое достижение, и все же некоторый реванш за то, что его недооценили и не оказали достойного уважения. До выхода в отставку еще оставалось время, и он намеревался провернуть еще одну, последнюю, операцию. Однако, прежде чем сделать следующий шаг, он подождет, когда все уляжется.

Сайкс, удачливый сукин сын, сумел избежать смерти от руки Рида, но, к счастью, не подозревает, что был мишенью. Рид исчез из сети, и единственным объяснением этого могло быть то, что он убит, как бы это ни было невероятно. А выяснять что-либо о событиях в Танзании было нельзя, чтобы не вызвать подозрений.

Однако Фергусон был уверен, что находится вне подозрений. Альварес больше не искал зацепок, а у Проктера и Чеймберз были более важные дела. Так что, если он не будет высовываться, ему ничего не грозит.

Однако от Сайкса необходимо было избавиться. Этот жалкий слюнтяй не годится для такой работы, и теперь он – не больше чем ходячая улика. Он был последним связующим звеном между проваленной операцией и Фергусоном, и теперь его просто нельзя оставить в живых. Теперь, когда Рид убит, для этого придется искать кого-то другого. Если не будет иного выхода, придется сделать это самому. И, возможно, это доставит ему удовольствие.

Он перевернул страницу газеты и отхлебнул виски, посмаковав его, прежде чем проглотить. Поставив стакан на место, он поежился, заметив, что стало прохладно. Холодом тянуло из открытого окна.

Сначала Фергусон старался не обращать на это внимания, но, когда пришла пора переворачивать следующую страницу, не выдержал. Он сбросил одеяло и прошел через просторную спальню в соседнюю комнату. В раздражении захлопнул окно, пытаясь вспомнить, когда же он открыл его. Он молил Бога, в которого не верил, чтобы тот сохранил ему разум.

Вернувшись в кровать, он допил виски, сбросил газету на пол, принял положение, в котором любил спать, и выключил лампу. Поискал щекой гладкое место на подушке и успокоился.