Кенар и вьюга - [5]
— Как паутинка, как паутинка, — шипел учитель, прохаживаясь по рядам между парт.
«Паутинки» у Флори не выходили. И после каждой проверки Флоря получал взбучку. Как ни старался Флоря, какие бы тонкие линии ни проводил, учитель все равно был им недоволен, и однажды Флоря решил подшутить над маньяком: на урок он явился с чистым белоснежным листом бумаги. Как сейчас вижу: Флоря сидит на первой парте, крутит в нетерпении головой и плутовски улыбается. Учитель прошелся по рядам, похвалил «паутинки», отправил к доске не угодивших ему учеников и, наконец, добрался до Флори. Взяв его папку с рисунками, учитель посмотрел на белый листок, поднес его к глазам, потом отстранил как можно дальше, надел очки, подошел к окну и посмотрел на него при ярком солнечном свете, повертел и заорал: «Что это такое, мерзавец!», на что Флоря, не задумываясь, ответил:
— Паутинка, господин учитель!
И тут же был отправлен к доске. Всем провинившимся было приказано встать на колени в затылок друг другу. Флоря, заподозрив недоброе, встал последним. Он был уверен, что перехитрил учителя. Учитель грозно велел каждому из наказанных схватить за волосы стоявшего впереди и по команде «раз» дернуть что есть силы вверх, а по команде «два» — вниз. Флоря дергал и в глубине души подсмеивался. Но вдруг он вздрогнул. Учитель расстелил на полу платок и, встав позади него на колени, схватил Флорю за волосы и с остервенением дернул. Тридцать раз под смех всего класса повинные головы вздергивались вверх и опускались вниз, а когда экзекуция была закончена, учитель с удовлетворением вытер платком пальцы, к которым прилипли клочки волос. У Флори из-под мочки уха текла рубиновой струйкой кровь. Он точно окаменел. Остаток урока он просидел, не поднимая глаз. Но на перемене я услышал, как он сказал, скрипнув зубами:
— Вырасту, стану бандитом.
После урока черчения шел урок музыки. Учитель, длинный, костлявый, нещадно колотил нас за малейшую ошибку. Мы без конца распевали гаммы, и стоило кому-нибудь сфальшивить, как учитель швырял в нас все что ни попадалось под руку — подставку для нот, классный журнал… Но выпадали и нам счастливые дни: один из нас замечал в окне живодера и тут же громко кричал: «Господин учитель! Палач схватил жертву!»
Учители бросал куда попало скрипку и издавал клич:
— За мной, ребята! На врага!.. Держи его!
Он готов был гонять нас целый день за клеткой живодера, чтобы спасти «жертву» от «палача». И мы с удовольствием бегали за клеткой, лишь бы не петь опостылевшие гаммы.
Над учителем истории Паладе, который на каждом уроке спал, Флоря подшучивал две четверти кряду, читая ему вместо ответа «Отче наш». Но в один прекрасный день он узнал, что Паладе спит в классе, потому что для заработка по ночам переплетает книги для букиниста. С тех пор на уроках истории воцарилась мертвая тишина — мы давали нашему учителю спокойно выспаться. И тишину охранял Флоря.
Ну вот заболтался я и не рассказал, почему у горбатого Флори появилось страшное прозвище «Магуа», вождь краснокожих из квартала Святого Пантелимона. Но прежде надо познакомить вас с господином Чапуткевичем, с его супругой фрау Бертой и кинематографом «Мадагаскар».
Главной достопримечательностью нашего квартала был кинематограф «Мадагаскар» — длинная развалюха, вроде амбара, с грязными окнами и гигантской вывеской, болтавшейся на стрехе крыши. На вывеске среди пляшущих букв «М-а-д-а-г-а-с-к-а-р» торчали зеленые пальмы, из-за которых выглядывали три негра и один европеец, как две капли воды похожий на пана Чапуткевича — хозяина кинематографа. Под вывеской висел громкоговоритель, и, когда в зале крутили фильм, на улице можно было слушать все, что слышали зрители.
Но вывеска и орущий громкоговоритель не были единственной рекламой кинематографа «Мадагаскар». По четвергам пан Чапуткевич, худой как щепка поляк, рано утром выходил из своего амбара и, посмотрев сперва на небо, потом на улицы, кишевшие людьми, выставлял на тротуар два стенда с фотокадрами нового фильма. Чапуткевич прислонял их к стенке и отходил, словно художник, любующийся своим творением. Пан Чапуткевич был мечтателем. Его голубовато-серые глаза частенько застывали, словно вглядывались в бесконечность, а блуждающая печальная улыбка говорила о том, что мысли поляка унеслись далеко-далеко.
Пан Чапуткевич появился в квартале Святого Пантелимона лет шесть тому назад. Он переночевал разок-другой у фрау Берты Шварц, которая в те времена была женщиной одинокой, и остался с ней навсегда. Чапуткевич приворожил фрау Берту рассказами о своей жизни, загадочным взглядом, вперенным в бесконечность — сам он говорил: на остров Мадагаскар, — и мечтательной улыбкой. А фрау Берта, вдова бывшего владельца кинематографа, тронула сердце бездомного поляка своей нежностью, пышным станом и белой шелковистой кожей. И вот, оказавшись наследником Шварца, то бишь владельцем кинематографа, Чапуткевич решил навечно остаться на нашей окраине.
Мало-помалу весь наш квартал узнал необыкновенную повесть, главным героем которой был поляк. Поначалу люди только смеялись и не верили. Но спустя год, когда Чапуткевич научился с грехом пополам говорить по-румынски, мы услышали ее из его собственных уст.
В сборник включены рассказы пятнадцати писателей Социалистической Республики Румынии, вышедшие за последние годы. Тематика сборника весьма разнообразна, но в центре ее всегда стоит человек с его переживаниями и раздумьями, сомнениями и поступками.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.