Кенар и вьюга - [3]

Шрифт
Интервал

— Ну и чем же дело кончилось, товарищ Дуду?

— Как чем?.. Карла со свитой уехал, а мы остались с позором, с клочком картона да с этим вот колодцем для пущей памяти. Я, правда, еще и прозвищем «Гурэделеу» обзавелся… Зато многие поняли тогда, что не от королей и богатеев приходится ждать нам, рабочим, помощи. Ведь не послушали умных людей. Сунулись с нашей дурацкой делегацией и проглотили королевскую пощечину. С того самого дня больше всего на собраниях кружка «Рабочей Румынии» в Кымпине стало наших парней… Правда, немало воды утекло, прежде чем мы во всем разобрались и сумели по-настоящему организоваться…

От королевской издевки и до того, как я в партию вступил, прошло, представь себе, двадцать восемь лет. Дело было году в тридцать седьмом. Только это длинная история… Говоришь, рассказать? Ладно, я в двух словах. Стояла поздняя осень, октябрь. Я как раз выписался из больницы — долго пролежал со сломанной ногой — и устроился слесарем в мастерских в Грыушоре. Про то, как я ногу сломал, ты, наверное, слышал. Нет? Ну, слушай. В тридцать седьмом году, в самом конце апреля, мы вышли в пласт. Нефть шла под большим давлением, и мы поставили предохранительные вентили. Хозяин буровой, господин Ламье, как раз сподобился завести любовницу — какую-то Беатрису из бухарестского варьете. В тот день эта особа удостоила нас своим посещением. Сам Ламье был смешной такой коротышка с красным, как свекла, лицом, страшный зануда и крохобор. На буровой у него все было взвешено, пронумеровано и разложено по полочкам. Нашу работу он учитывал по минутам, выдумал целую кучу правил и хитрых штрафов. В день получки каждому напоминали, сколько раз он отлучался по нужде.

Ну так вот, в тот день господин Ламье достал из жилетного кармана трехцветную ленточку и протянул ее между вентилями. Тут как раз вдали показалась вереница машин. Во главе процессии тащился директорский лимузин: шофер за рулем весь в галунах, с золотыми эполетами, а на заднем сиденье — мамзель Беатриса… Такая была пухленькая, с ямочками на щеках, прямо кровь с молоком, и юркая, как бесенок. Черную косу обвивала вокруг головы… Мы сидели у порогов своих лачужек и видели все представление. Священник из Гура Вэицей быстренько освятил скважину и окропил деревянную вышку. Главный бухгалтер произнес речь, а мамзель Беатриса, попискивая, как мышонок, разбила о трубу бутылку шампанского. Тут открыли вентили и нефть забурлила в цистернах… Господин Ламье прибил над входом новенькую табличку с надписью «Беатриса № 3» (то бишь, название новой скважины и ее порядковый номер), а сама Беатриса ластилась к нему, точно кошечка.

Торжество прошло успешно, и господа поехали на виллу к хозяину — гулять и праздновать.

А мы все только того и ждали. В ночь накануне Первого мая у нас были свои планы. Дело в том, что эта новая вышка стояла на самой вершине холма и хорошо виднелась отовсюду. Там-то мы и решили поднять красный первомайский флаг. Древко прибили покрепче, чтобы ветром не унесло. На самой верхотуре, в конце узенькой лестницы, кто-то из моих товарищей догадался приделать эдакую штуковину из консервных банок и разноцветной проволоки — мина и все тут. Так мы и написали на клочке картона: «Заминировано». Только мы кончили свое дело, как слышим, стоящий внизу, на стреме, знак подает: ночной сторож на обход вышел. Я с середины лесенки сиганул вниз, да ногу и покалечил. Лежу на земле, ногу жжет, словно каленым железом. Ребята подняли меня и понесли… Как сейчас помню — была глубокая ночь, слышался только шелест знамени, а внизу, в долине, бескрайним морем разливался свет фонарей от тысячи вышек… Пыхтели моторы насосов, и время от времени ветер доносил до нас музыку с виллы господина Ламье.

А утром пошла потеха!.. Рабочие всей округи собрались на нашей площадке. В вышине флаг полоскался по ветру да консервные коробки с витыми проволочками зловеще раскачивались.

Ну, пришел господин Ламье — лицо у него после попойки стало еще багровее. Шофер с золотыми эполетами привез мамзель Беатрису, которая тут же принялась пищать по-мышиному: «Как это забавно, Арманд! Ах, до чего же забавно!..»

Явились, само собой, жандармы, началось следствие, только вот к заминированному месту никто лезть не захотел. Наш флаг так и остался на «Беатрисе № 3». Недельки через три, когда буря сорвала «мину», господин Ламье смог наконец полюбоваться на гроздь консервных банок, набитых землей и осколками от бутылки с шампанским. Ругался он в тот день здорово! И всех рабочих с «Беатрисы» уволил. Только долго эта скважина не проработала. С месяц пофонтанировала и выдохлась, как вконец обессилевший человек. Видно, мамзель Беатриса, в качестве крестной «Беатрисы № 3», исправно требовала от мосье Ламье свою долю: всю нефть высосали за считанные недели… Ладно, это, собственно, к делу не относится.

Так вот, значит, начал я понемногу набираться сил после болезни, работал себе механиком. Ребята в бригаде подобрались славные. И тут как-то вызывают меня с утра в Грыушор, в контору, к инженеру Гицэ Стэнулец. А вместе со мной является туда Жан Кармалэу, про которого все знали, что он носит пистолет за поясом и шпионит для хозяев. И вот эти двое заявляют, что я вместе со всей своей бригадой должен записаться к легионерам! И никаких. Положили передо мной «заяву», дали ручку. Меня аж холодный пот прошиб. Взял я ручку, попробовал перо на ногте да и сломал.


Еще от автора Иоан Григореску
Восемнадцать дней

В сборник включены рассказы пятнадцати писателей Социалистической Республики Румынии, вышедшие за последние годы. Тематика сборника весьма разнообразна, но в центре ее всегда стоит человек с его переживаниями и раздумьями, сомнениями и поступками.


Новелла современной Румынии

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Золотая струя. Роман-комедия

В романе-комедии «Золотая струя» описывается удивительная жизненная ситуация, в которой оказался бывший сверловщик с многолетним стажем Толя Сидоров, уволенный с родного завода за ненадобностью.Неожиданно бывший рабочий обнаружил в себе талант «уринального» художника, работы которого обрели феноменальную популярность.Уникальный дар позволил безработному Сидорову избежать нищеты. «Почему когда я на заводе занимался нужным, полезным делом, я получал копейки, а сейчас занимаюсь какой-то фигнёй и гребу деньги лопатой?», – задается он вопросом.И всё бы хорошо, бизнес шел в гору.


Чудесное. Ангел мой. Я из провинции (сборник)

Каждый прожитый и записанный день – это часть единого повествования. И в то же время каждый день может стать вполне законченным, независимым «текстом», самостоятельным произведением. Две повести и пьеса объединяет тема провинции, с которой связана жизнь автора. Объединяет их любовь – к ребенку, к своей родине, хотя есть на свете красивые чужие страны, которые тоже надо понимать и любить, а не отрицать. Пьеса «Я из провинции» вошла в «длинный список» в Конкурсе современной драматургии им. В. Розова «В поисках нового героя» (2013 г.).


Убить колибри

Художник-реставратор Челищев восстанавливает старинную икону Богородицы. И вдруг, закончив работу, он замечает, что внутренне изменился до неузнаваемости, стал другим. Материальные интересы отошли на второй план, интуиция обострилась до предела. И главное, за долгое время, проведенное рядом с иконой, на него снизошла удивительная способность находить и уничтожать источники зла, готовые погубить Россию и ее президента…


Северные были (сборник)

О красоте земли родной и чудесах ее, о непростых судьбах земляков своих повествует Вячеслав Чиркин. В его «Былях» – дыхание Севера, столь любимого им.


День рождения Омара Хайяма

Эта повесть, написанная почти тридцать лет назад, в силу ряда причин увидела свет только сейчас. В её основе впечатления детства, вызванные бурными событиями середины XX века, когда рушились идеалы, казавшиеся незыблемыми, и рождались новые надежды.События не выдуманы, какими бы невероятными они ни показались читателю. Автор, мастерски владея словом, соткал свой ширванский ковёр с его причудливой вязью. Читатель может по достоинству это оценить и получить истинное удовольствие от чтения.


Про Клаву Иванову (сборник)

В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.