Кецаль и голубь. Поэзия науа, майя, кечуа - [16]

плавно парит-порхает, крылья раскрыв.

Вот на цветок присела, пробует мед.

Сладостно ей: раскрылось сердце ее

дивным цветком.

* * *

Перевод М. Самаева

Я говорю:

пусть только три,

три наших песни-цветка, —

кончилась наша скорбь,

наша досада.

Други мои,

не всякий час

радость живет на земле,

но утешает всегда

верная дружба.

Тлальтекацин

[63]

* * *

Перевод Ю. Петрова

Здесь в одиночестве воспеваю

я мое божество.

Здесь изобилье тепла и света,

здесь могущества средоточье,

здесь, торжествуя, цветет какао,

чей аромат пьянит.

Я к божеству моему вожделею,

я наслаждение предвкушаю,

им опьяняется мое сердце,

сердце воистину знает его.

Птица красная с шеей атласной,

птица, несущая пламень и свежесть,

свет от цветов, сплетенных гирляндой,

o, моя мать!

Женщина, чаша со сладким соком,

цветок подрумяненного маиса,

ты служишь другим и все отдаешь ты,

ты будешь покинута,

плоть утратишь,

сгинуть придется тебе.

Сюда пришла ты, здесь ты явилась

перед властителями и вождями,

женщина, чудо и совершенство,

ты к наслаждению призываешь,

на ложе из желтых и синих перьев,

здесь утвердилась ты.

Цветок подрумяненного маиса,

ты служишь другим и все отдаешь ты,

ты будешь покинута,

плоть утратишь,

сгинуть придется тебе.

Вот, торжествуя, цветет какао,

пеной на нем лепестки возникли,

цветок табака раскрылся уже.

Если б влекло к опьянению сердце,

жизнью я мог бы здесь упиваться.

Вы — повелители, люди власти,

но каждый из нас вождь и властитель,

и если б влекло к опьяненью сердце,

жизнью я мог бы здесь упиваться,

здесь, на земле.

Несауалькойотль

[64]

* * *

Перевод Ю. Петрова

Я, певец, начинаю песню,

цветы вам дарю я, в них наслажденье,

счастье на этой земле.

Как ты, певец, богат безмерно!

Счастлив ты, цветы заслуживший,

ты, заслуживший увидеть песню!

Людям ты раздаешь гирлянды,

цветы из уст твоих раздаешь ты,

их для людей ты собрал.

В них для людей блаженство, услада,

счастье на этой земле.

Я оттуда, где перья кецаля

      бабочек украшают —

вот начинаю я песню свою.

Я певец, мое сердце вмещает

      тысячи красок и линий —

вот начинаю я песню свою.

сердце на этой земле.

С нею на миг озаряет нас радость,

с нею на миг восторгается наше

сердце на этой земле.

Я — Йойонцин:[65] жажду цветов я,

я распеваю цветущие песни,

жажду содружества, жажду союза,

я, распевая цветущие песни,

страстно жажду цветов.

В мир я пришел, чтоб рыдать,

        печалясь,

я — песнетворец, уйдут ли следом

песни-цветы за мной?

В них бы я в Царстве Теней

         облачился…

Вновь я грущу: лишь в цветок

        превратившись,

смертный возвысится на мгновенье,

весна лишь на миг одаряет цветами,

так наслаждайтесь же ими, люди:

я погружаюсь в грусть.

* * *

Перевод Ю. Петрова

Неужто, подобно цветам, я сгину

так, как они друг за другом гибнут?

Неужто в ничто превратится слава

и слух обо мне на земле исчезнет?

Хоть бы цветы, хоть бы песни остались!

О, что же делать бессильному сердцу?

Зря мы, впустую приходим в мир.

* * *

Перевод М. Самаева

Услаждайтесь,

опьяняйтесь цветами,

которые с вами.

Украшайтесь,

из цветов ожерелье сплетая.

Как свежи они в пору дождей

и свои лепестки раскрывают.

Вон пролетает птица; трещит и трезвонит,

дом жизнедателя хочет проведать.

Только цветы нам услада,

только одни наши песни

сердца печаль утоляют,

даже тоска их боится.

Их вечный жизнедатель создает,

их сотворяет высший судия.

Цветы пьянящерадостны для нас,

не смеет к ним приблизиться тоска.

* * *

Перевод М. Самаева

Цветы и песни —

богатство наше и украшенье.

Цветы весною

придут украсить наш путь короткий.

Счастливо сердце мое наконец:

слушаю песню, гляжу на цветок.

О, если б им не увянуть вовек!

* * *

Перевод М. Самаева

«Это он, это он-то истин?» —

восклицает иной в бреду,

о, тот-кем-все-дышит.[66]

«Истин? Неистин?» —

так они говорят.

       Только бы не сейчас

       нашим сердцам горевать.

Как бы ни был он истин,

они говорят — неистин.

Будет презренье ответом

того-кем-все-дышит.

       Только бы не сейчас

       нашим сердцам горевать.

* * *

Перевод М. Самаева

Ax, чему быть —

тому быть.

Не найти утешенья мне здесь,

на земле.

Я родился, как все,

в мир пришел, как любой человек;

безутешность одну

суждено мне узнать

на земле, населенной людьми.

Други мои,

можно участья в ближнем искать

лишь на земле.

Кому пришел черед, кому придет —

как пожелает

наш жизнедатель.

Мы все однажды в дом его уйдем —

о други, будем добывать утехи!

* * *

Перевод М. Самаева

Ах, уходить-то ведь мне одному,

я совсем одинокий уйду

в его дом.

Доведется ли новые беды сносить?

Или там нам откроется мир

без забот и скорбей?

Сколько в мире людей,

столько с ними живет

мук, печалей и бед.

Доведется ль кому увидать

мир без слез и скорбей?

* * *

Перевод М. Самаева

Спрашиваю я, Несауалькойотль:

разве мы живем с корнями в почве?

Нет, не навсегда мы на земле —

только ненадолго.

Из нефрита будь — искрошится,

будь из золота — источится,

будь из перьев кецаля — обдерутся.

Нет, не навсегда мы на земле —

только ненадолго.

* * *

Перевод М. Самаева

В темное, в тайное я проникаю.

Вы, о владыки, внемлите:

все мы,

сущие, смертны

и до единого, люди,

с лика земного исчезнем,

в землю сойдем…

Все мы сотремся,

точно рисунок,

точно цветы,

все мы

иссохнем.

Как оперение гибкошеей

птицы сакан,

мы иссякаем.

Мыслью раскиньте, орлы

и ягуары,

будь вы из злата,

будь из нефрита —

все вы уйдете в страну