Казино для святых - [4]
«Да чёрт с этим со всем!» — с неожиданно накатившей злостью подумал Ставицкий.
Он встал, вышел из-за стола.
Снял со спинки кресла и набросил на плечи пиджак. Заложив руки за спину, встал у окна.
Проводил взглядом летящий по ветру серый, поздний тополиный пух.
И пальцем нарисовал на стекле цифру «10».
Ровно столько месяцев отводил теперь Ставицкий для ликвидации бизнеса в России.
Не больше.
Именно об этом он и написал в заключительной части доклада. Эту часть доклада, самую закрытую, тайную, сокровенную, Ставицкий готовил лично, не доверяя аналитикам и финансистам.
И график вывода бизнеса из России высчитывал сам.
Получилось — десять.
«А если?..»
И опять от волнения закололо, захолодело сердце, словно с кровью выталкивало мелкие крупинки льда. И запершило в горле.
«А если — в расчётах ошибка?»
Ставицкий зажмурился и покачал головой.
Нет. Хватит сомневаться!
Он подошёл к столу и снова нажал кнопку.
— Таня, Романов вылетел?
— Через три, рейсом… — защебетала Таня.
— Понял, — прервал её Ставицкий.
И сам удивился тому, насколько низко, хрипло и грозно зазвучал его голос.
«Связки, что ли, садятся?»
— Телефон успел уже отключить?
— Да, — почему-то виноватым голос ответила Таня.
«Ну, это он любит — в середине дня отключаться», — отметил Ставицкий.
— Как телефон у него заработает, набери его. Попроси связаться со мной.
Ставицкий отключил связь.
И набрал на мобильном номер водителя.
— Серёжа, машину…
Откашлялся.
— Слушаю, Николай Романович, — отозвался водитель.
— Машину через час, — сказал Ставицкий. — К третьему подъезду. Пара встреч в городе, потом…
Помедлили немного, и выдохом закончил:
— В аэропорт!
2.
Охранник на входе протянул было руку с зажатой в ней продолговатой коробкой сканера, но, узнав начальника, замер и сконфуженно отступил назад.
— А, кого видим!
Левковский, директор казино, с радостной улыбкой подошёл к Романову, прямо сквозь коротко пискнувшую рамку металлоискателя.
Левковский, розовощёкий, низкорослый крепыш в чёрном, с «искрой», идеально подогнанном к его приземистой фигуре костюме, засуетился вокруг Романова, запрыгал едва ли не вприсядку, одновременно обеими руками подавая ему одному понятные знаки замешкавшимся и откровенно растерявшимся охранникам.
— Не обращай внимания, Иван Сергеевич, — затараторил Левковский. — Расширяем штат, новые люди. Охранники у нас ребята хорошие, проверенные. Корпоративные курсы прошли, работают грамотно. Вот только начальство пока не узнают, не привыкли…
— Да ладно тебе, Лёня, — отмахнулся Романов. — Правильно всё. Не суетись… Я, собственно, пообедать к тебе. У тебя, помнится, ресторан тут неплохой?
— Посетители не жалуются, — ответил Левковский.
И, быстро выхватив мобильный телефон, набрал номер.
— Нина, я на совещании, у себя буду не скоро. Записывай, кто звонит. Ильяса не отпускай, у меня весь день сегодня в разъездах!
Повернулся к Романову и махнул рукой.
— Пошли, Иван Сергеевич. Полюбуешься на наше великолепие.
Прохладный полумрак и мягкая подсветка жёлто-оранжевых напольных светильников в ресторане так приятно контрастировали с режущим глаза солнечным светом и жарой июльского полдня, в пекле которого второй час поджаривалась Москва.
— В пробке простоял…
Романов сбросил пиджак и повесил его на спинку стула.
— Уже и кондиционер с трудом спасает.
Левковский понимающе кивнул.
— Беда, Сергеич, согласен. Сам иногда по полтора часа до работы добираюсь, хотя и живу — не сказать, чтобы далеко.
Девушка подошла к их столу и остановилась чуть в стороне, шагах в двух.
— Вот, — Левковский показал на неё. — Светлана, восходящая звезда игорного бизнеса…
Ира смущённо заулыбалась и на подошла ближе.
— Леонид Николаевич, вы подписать обещали…
Левковский развёл руками.
— И за обедом покоя не дают.
— Правильно делают, — заметил Романов. — Шевелиться надо, ребята, шевелиться. Кем, кстати, Света работает?
— Пит-босс, — коротко ответил Левковский и подошёл к девушке.
Взял у неё из рук бумагу, быстро прочитал (Романову показалось, что, скорее, просмотрел «по диагонали») и коротко черкнул на уголке подпись.
— Смотрю, людей набираешь? — спросил Романов Левковского, едва тот вернулся за стол.
— Набираем, учим, — ответил Левковский и подозвал официантку.
— Катя, меню принеси, пожалуйста. Только корпоративное. И пару соков. Тебе какой?
— Яблочный, — коротко ответил Романов, перелистывая захваченный им в фойе рекламный буклет.
— Яблочный и грейпфрутовый.
Официантка кивнула и через полминуты принесла на широком, серебристом подносе два высоких стакана с соками, два альбома меню в мягких кожаных обложках, плетёную корзинку с подогретыми, хрустящими булочками, завёрнутые в широкие льняные салфетки столовые приборы и фигурную тарелочку с мягким чесночным маслом.
— Аппараты, смотрю, в зале поменял? — спросил Романов, откладывая буклет.
— Меняю потихоньку, — ответил Левковский. — Восемь новых. И в пяти аппаратах игры поменяли. Что поделаешь, приедаются игры, народ новизны требует…
Они заказали обед, и некоторое время сидели молча.
Левковский был явно взволнован неожиданным визитом начальника (сам заместитель Ставицкого! не каждый день появляется, и не каждую неделю… в прошлый раз, кажется, в середине июня был), и пытался понять, что же привело заместителя генерального, да ещё и перед самым отъездом в Италию, в казино.
В этом селении есть обычай: чтобы стать полувзрослым, надо сходить в лес поохотиться на Буку.
«Проклятая планета! Дикий мир: ни пройти, ни проехать. Только вертолётами, а по равнинам — глиссерами на воздушной подушке. Вертолёты, правда, дикари научились сбивать. И глиссеры уничтожать научились… Плохие у них привычки, у этих животных. Дрессирует их кто-то, что ли?».
В 1980 году на верфи «Мейер» в немецком городе Папенбурге был построен паром, который через четырнадцать лет вошел в историю под именем «балтийский Титаник».В ночь с 27 на 28 сентября 1994 года паром «Эстония» затонул в штормовом Балтийском море на полпути между Таллином и Стокгольмом. Это, пожалуй, единственное, что известно нам достоверно об одной из величайших трагедий бурных 90-х годов двадцатого столетия.Предлагаемый вниманию читателей роман — одно из немногих художественных произведений (а может быть, пока и единственное в своем роде), рассказывающих о неизвестных доселе событиях, предшествовавших этой катастрофе.
Талантливое произведение современного автора в детективном жанре. «Этот чёртов доктор! Что он сделал с этими пациентами? Что за программу он в них вложил? Вы не контролируете его, полковник. Нет! Он водит вас за нос, он дурачит вас, а с вами — и всё Управление. Вы дали ему необходимые ресурсы, финансирование, вы позволили отбирать больных, вы предоставили специалистов по боевой подготовке! …Что они натворят? И где их теперь искать?».
Роман Александра Уварова «Ужин в раю» смело переносит в новое столетие многовековой традиции «русского вопрошания»: что есть Бог? Что есть рай и ад? Зачем мы живем? — и дает на них парадоксальные и во многом шокирующие ответы. На стыке традиционного письма и жестокого фантасмагорического жестокого сюжета рождается интригующее повествование о сломленном ужасом повседневного существования человеке, ставшем на путь, на котором стирается тонкая грань между мучеником и мучителем.
Удивительная и необыкновенная любовно-мистическая история, произошедшая на берегу южного океана, на несколько дней и ночей ставшего местом пересечения реалий земного и потустороннего бытия.
Андрей Виноградов – признанный мастер тонкой психологической прозы. Известный журналист, создатель Фонда эффективной политики, политтехнолог, переводчик, он был председателем правления РИА «Новости», директором издательства журнала «Огонек», участвовал в становлении «Видео Интернешнл». Этот роман – череда рассказов, рождающихся будто матрешки, один из другого. Забавные, откровенно смешные, фантастические, печальные истории сплетаются в причудливый неповторимо-увлекательный узор. События эти близки каждому, потому что они – эхо нашей обыденной, но такой непредсказуемой фантастической жизни… Содержит нецензурную брань!
Это роман о потерянных людях — потерянных в своей нерешительности, запутавшихся в любви, в обстановке, в этой стране, где жизнь всё ещё вертится вокруг мёртвого завода.
Самое начало 90-х. Случайное знакомство на молодежной вечеринке оказывается встречей тех самых половинок. На страницах книги рассказывается о жизни героев на протяжении более двадцати лет. Книга о настоящей любви, верности и дружбе. Герои переживают счастливые моменты, огорчения, горе и радость. Все, как в реальной жизни…
Эзра Фолкнер верит, что каждого ожидает своя трагедия. И жизнь, какой бы заурядной она ни была, с того момента станет уникальной. Его собственная трагедия грянула, когда парню исполнилось семнадцать. Он был популярен в школе, успешен во всем и прекрасно играл в теннис. Но, возвращаясь с вечеринки, Эзра попал в автомобильную аварию. И все изменилось: его бросила любимая девушка, исчезли друзья, закончилась спортивная карьера. Похоже, что теория не работает – будущее не сулит ничего экстраординарного. А может, нечто необычное уже случилось, когда в класс вошла новенькая? С первого взгляда на нее стало ясно, что эта девушка заставит Эзру посмотреть на жизнь иначе.
Книга известного политика и дипломата Ю.А. Квицинского продолжает тему предательства, начатую в предыдущих произведениях: "Время и случай", "Иуды". Книга написана в жанре политического романа, герой которого - известный политический деятель, находясь в высших эшелонах власти, участвует в развале Советского Союза, предав свою страну, свой народ.
Книга построена на воспоминаниях свидетелей и непосредственных участников борьбы белорусского народа за освобождение от немецко-фашистских захватчиков. Передает не только фактуру всего, что происходило шестьдесят лет назад на нашей земле, но и настроения, чувства и мысли свидетелей и непосредственных участников борьбы с немецко-фашистскими захватчиками, борьбы за освобождение родной земли от иностранного порабощения, за будущее детей, внуков и следующих за ними поколений нашего народа.