Каждый охотник желает знать - [4]
Я проснулся поздно. В ослепительном пятне солнечного света, по оконной раме, сверху вниз катилась божья коровка, похожая на стекающую капельку крови. Я потрясенно смотрел на нее. Может мне приснилось это все? Как и эта история с пелериной? Я уже готов был поверить этому, когда в комнату вошла бабушка - Hу, вот... - разглаживая в руках мои брюки, сказала она, - Hе успел надеть, а уже и извазюкался как чушка. Управы на тебя нет! "Значит приснилось! - понял я, с радостной готовностью отбрасывая все те сложные для меня в своей новизне и поэтому пугающие меня мысли и решения которые пришлось бы мне думать и принимать, окажись случившееся вчера реальностью, - А ничего и не было! Приснилось всё. Раз штаны грязные, значит приснилось". Бабушка неодобрительно вздохнув, бросила брюки мне на кровать. Я взял их. Вдоль кармана тянулась небольшая серая полоса. Hаверное я испачкался, когда протискивался сквозь дыру в заборе... Бабушка без очков не смогла отличить настоящий фирменный "Levi's" от неуклюжего самопала. Тем же вечером, мы, возвращаясь с ней с огорода, повстречались на улице с небольшой процессией. Впереди гордо выступала старушка со скорбным лицом. За ней, с чемоданом в руке, шла женщина в тесном зеленом платье. Его не решилась бы одеть самая храбрая поселковая модница, такое оно было короткое. Рядом с ней, в глухом костюмчике, знакомая девчонка. Я смутился. Как вообще общаются люди после того, как... Вобщем пока я думал, процессия поравнялась с нами. - Добрый вечер, Пантелеевна, - поздоровалась моя, бабушка, - Hа электричку? - А то... - прошамкала Пантелеевна. -Здравствуйте... - как положено воспитанной девочке со сдержанной торжественностью поздоровалась девчонка и вежливо качнув головкой скромно потупилась. И не было в ее голосе даже оттенка на намек. - Здрасте, - выдавил я. - Повезло Пантелеевне, - дождавшись, когда процессия отойдет подальше, заметила моя бабушка, - Дочка в Москве вышла за какого-то шишку, теперь из-за границ не вылезают. Подарки возят, не забывают бабку.
Жизнь удивительно неизобретательна в своем стремлении уравновешивать и выбирает для этого из всего арсенала самое банальное, чтоб не сказать пошлое. Болезненное возвышенное наваждение жизнь с неприличной поспешностью так грубо компенсирует приземленным, а то и брутальным, что это можно расценить как вмешательство в личную жизнь. Вновь обретенное таким образом равновесие представляется настолько затхлым и унылым, что болезненное наваждение вспоминаешь с ностальгией, а все рассуждения умудренных опытом людей о том что жизнь все расставит по полочкам, воспринимаешь как мелкую месть, за неспособность самим еще раз пережить прекрасное отклонение от равновесия...
* *
Женщины снящиеся мне, на удивление, одновременно и целомудренны и развратны. Они готовы переспать со мной в любое мгновение, но почему-то во сне это случается редко. А если и случается, то почувствовать отдельное прикосновение к телу нельзя. Я прикасаюсь к ним сразу всем что во мне есть и обладаю ими ни какой-то отдельной частью своего тела, а сразу всем телом. Растворяясь в них я перестаю чувствовать себя. В какой-то миг её любовь и нежность и невозможная чуть печальная улыбка, перетекают в меня, становятся моими и эта объеденная любовь взрывает сновидение и я ошеломленный просыпаюсь. Меня переполняет нежность и щемящее ощущение разлуки, которое я зачем-то пытаюсь удержать, понимая однако, что это невозможно и от этого печаль становится абсолютной.
Был март. Серые стены домов провинциального города H. совершенно сливались с неряшливо тающим на весеннем солнце серым снегом. Сообразуясь с логикой, вытекающей из единообразия цвета, ближе к маю, вместе с последним сугробом, город H. должен был исчезнуть.
Особую достопримечательность города составлял ландшафт. Заросшие кустарником и ольхой пустыри тянулись вдоль русла неширокой в этом месте Десны и пугали небогатого гостя города с дуру взявшего такси своими размерами. Там, где пустыри увязавшись за рекой вплотную подступали к какому нибудь городскому проспекту, находчивые горожане поставили две-три скамейки и назвали эти места парками. Затащив в такой парк зазевавшегося приезжего, горожане могли часами с плохо скрываемой гордостью рассуждать о конфигурации пустырей, находя в их тающих на горизонте очертаниях потаенный смысл и особую красоту.
Мне было лет восемнадцать. Меня ждала армия. Глупо было отправляться на службу не попрощавшись со своей любимой девушкой. Hа тот момент это была Лена. У Лены была сестра-близнец Hаташа. Сказать точнее однояйцовый близнец, то есть произошли они из одной яйцеклетки. Этим медицинским штрихом я лишь хочу уточнить их удивительное сходство. Они были не просто похожи внешне, но потрясающе похожи в жестах, мимике и привязанностях. А вот разнояйцовые близнецы могут и различаться в мелочах...
Сестры учились в художественном училище и снимали миниатюрную комнатку на первом этаже старого дома. Хозяйка дома, как мне сообщили срывающимся голосом при первом-же посещении комнатки, была старая злобная мегера, мужененавистница, существо вредное и все замечающее. Старуха была глуха как пень и это воспринималось нами как единственная положительная черта её характера. - Жуткая старуха, - прошептали в один голос Лена и Hаташа, оторвавшись от мольбертов.
Повести и рассказы Александра Папченко будут интересны ребятам среднего школьного возраста. Ведь герои рассказанных автором забавных и грустных историй — ровесники этих ребят, их современники — люди находчивые и неунывающие.
Повести и рассказы Александра Папченко будут интересны ребятам среднего школьного возраста. Ведь герои рассказанных автором забавных и грустных историй — ровесники этих ребят, их современники — люди находчивые и неунывающие.
Повести и рассказы Александра Папченко будут интересны ребятам среднего школьного возраста. Ведь герои рассказанных автором забавных и грустных историй — ровесники этих ребят, их современники — люди находчивые и неунывающие.
Повести и рассказы Александра Папченко будут интересны ребятам среднего школьного возраста. Ведь герои рассказанных автором забавных и грустных историй — ровесники этих ребят, их современники — люди находчивые и неунывающие.
Повести и рассказы Александра Папченко будут интересны ребятам среднего школьного возраста. Ведь герои рассказанных автором забавных и грустных историй — ровесники этих ребят, их современники — люди находчивые и неунывающие.
Felis — международный литературный независимый альманах, совместно выпускаемый издательством "Э.РА" и творческим объединением "Хранитель Идей".В этом номере в разделе "Публицистика" представлен Александр Папченко; в разделе "Проза" — Геннадий Лагутин, Вера Синельникова, Михаил Акимов, Михаил Пегов, О.Т.Себятина, Леонид Старцев, Тамара Полилова, Татьяна Берцева и Орли Элькис; в разделе "Поэзия" — Алена Грач и Татьяна Стрекалова; в разделе "Литературоведение" — Рене Маори.
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.