Кайзеры - [31]

Продолжение собора, безусловно, соответствовало желаниям императора — собор проводил реформу церкви, что, но мнению Фердинанда, повышало шансы на примирение конфессий, хотя мало что говорило в пользу перспективы такого поворота. Напротив, напряжение внутри империи нарастало, что оставляло все меньше пространства для политических инициатив. Кроме того, у Габсбургов исчез важный повод для таких инициатив: с Османской империей было заключено перемирие на 8 лет, а значит, отпал повод для обычных обращений за помощью в борьбе против турок. Подошло также время оперативно решить вопрос о наследовании титула императора, поскольку Фердинанд был уже далеко не молод, и ему следовало своевременно проложить путь для сына Максимилиана. У католиков вызывала сомнение неясная религиозная позиция этого принца, и многие даже считали его тайным протестантом, что опять же повышало шансы эрцгерцога у курфюрстов-протестантов. Фердинанд начал заниматься этим вопросом в 1561 году. Не без трудностей он добился согласия папы на избрание Максимилиана римским королем. Папа в конце концов согласился, потому что другого подходящего католического претендента видно не было. Согласие папы позволило преодолеть сомнения курфюрстов духовного звания. Среди протестантов кандидатура Максимилиана не вызвала возражений со стороны Саксонии и Бранденбурга. Курфюрст Пфальца, недавно перешедший в кальвинизм, но религиозным соображениям высказался против, но большинство уже было обеспечено, и его возражения ничего не могли изменить. Курфюрсту Пфальца не удалось даже продать свой голос в обмен на конфессиональные уступки, поскольку он не нашел поддержки у курфюрстов Саксонии и Бранденбурга. Так в конце 1562 года Максимилиан был избран римским королем.

Тщательно подготовив и проведя выборы, Фердинанд смог достичь важной династической цели. В том же году Максимилиан был коронован королем Богемии, а в следующем — Венгрии. Таким образом, на ближайшее время преемственность была обеспечена. Это было тем более необходимо, потому что здоровье императора ухудшилось. Правда, после смерти Фердинанда 25 июля 1564 года Максимилиану достались не все земельные владения Габсбургов — часть австрийских земель он должен был уступить младшим братьям в соответствии с решением, принятым семьей в 1654 году. Причины этого раздела, после которого Тироль, Передняя Австрия, Штирия, Кариптия и Крайне остались в руках старшей линии, не совсем ясны. Вероятно, свою роль здесь сыграли обострившиеся конфессиональные противоречия между Габсбургами и их вассалами и тяжелое финансовое положение, вызвавшее трудности с содержанием младших сыновей. До XVI века в таком решении не было ничего необычного. Впоследствии все три линии Габсбургов хорошо взаимодействовали между собой, что сгладило политические последствия раздела.

До своей смерти Фердинанду удалось закрепить преимущественное положение австрийских Габсбургов перед испанской линией и передать императорскую корону своему сыну. Ему удалось также добыть короны св. Вацлава и св. Стефана и за счет этого значительно увеличить владения и повысить престиж своей династии. В то же время, став королем Венгрии, лишь небольшая часть которой еще не была занята османами, он вынужден был постоянно вести военные действия, и центр тяжести его политических интересов на длительное время переместился на восток. В области конфессиональной политики Фердинанду удалось путем заключения Аугсбургского религиозного мира обеспечить и закрепить юридически сосуществование двух вероисповеданий. Этот религиозный мир и отречение Карла V означали провал концепции глобальной гегемонии и отказ от нее в пользу имперской политики, в которой самостоятельную и важную роль играли субъекты империи. Однако конфликты и беспорядки в империи на этом не закончились, поскольку внутритерриториальные и межтерриториальные, конфессиональные и династические противоречия, переплетаясь, усиливали и подпитывали друг друга, что очень осложняло поддержание мира и достижение прочного и длительного компромисса. Собор, продолживший свою работу в 1562–1563 годах, усилил опасения протестантов относительно возможной попытки насильственной контрреформации со стороны коалиции европейских католических держав. Решения собора мало способствовали достижению компромисса, на который так рассчитывал император, воспитанный в духе идей Эразма Роттердамского и недооценивавший всей силы догматических церковных и институциональных противоречий.

Если сравнить имперскую политику Фердинанда I с политикой его брата Карла V, в той мере в которой это вообще может быть правомерным с учетом различий исходного базиса, то младший Габсбург значительно уступит своему брату в общей концепции власти, постановке целей, широте кругозора и смелости действий. В то же время Фердинанда отличали трезвость в оценке, основанная на реальных требованиях момента, и приверженность к политическим компромиссам. Фердинанд в большей степени, чем его брат, стремился к диалогу с князьями и другими субъектами империи, образ мыслей которых он постепенно хорошо изучил. Он тщательно изучал настроения перед созывом коллегии курфюрстов и рейхстага и тем предупреждал возможные ошибки. В этом сказался многолетний опыт, приобретенный им за время, когда он представлял своего брата в империи, — задолго до того, как в его руки перешла вся полнота власти. Находясь во главе империи, Фердинанд I не добился внешне впечатляющих успехов, по все же несомненна огромная его заслуга: ценой длительных и кропотливых усилий ему на долгое время удалось обеспечить религиозный мир и сохранить единство империи.