Кайзеры - [103]

Начиная с 1751 года интенсивность переговоров об избрании римского короля постепенно снижалась. Причиной этого стал тот политический поворот, который в 1756 году вылился в так называемый «Renversement ties alliances» (распад союзов). Начало этому положила произошедшая 13 мая 1753 года смена ведущих министров: на место барона Бартенштайна пришел граф Венцель Антон фон Кауниц-Ритберг. В записку, поданную императору на уже упоминавшемся нами совещании 1749 года о концепции будущей политики Габсбургов, граф Кауниц решился вписать нечто неслыханное: он предложил выйти из союзов с морскими державами и примириться с заклятым врагом — Францией. С 1750 но 1753 год он находился при французском дворе в качестве посла и все это время усиленно работал над реализацией своей любимой идеи. В 1753 году он возвратился в Вену и вступил в должность государственного канцлера. Франц I придерживался совсем других политических взглядов и хотя и был посвящен в его замыслы, едва ли активно способствовал возвышению Кауница. Совсем иным было отношение императора к назначению министром реформатора графа Фридриха Вильгельма фон Хаугвица — у Франца бесспорно было чутье на дельных людей, и в этом случае именно от императора исходил главный импульс. Назначение Кауница же было очевидным ударом по позициям Франца I, который совершенно не разделял его политических взглядов. Поэтому отношения императора к новому человеку при дворе с самого начала были холодными и несколько натянутыми. С течением времени эта неприязнь нарастала, пока, наконец, не вылилась в открытую перепалку на совещании 11 сентября 1761 года — один из тех редких случаев, когда император потерял самообладание. Императору не оставалось иного выхода, кроме как еще дальше отойти от имперской и внешней политики. Безусловно, он не принимал участия в «распаде союзов» — он никогда не смог избавиться о неприязни к французскому королю, отобравшему у него наследственные владения, хотя очень ценил французскую культуру и способствовал ее насаждению в Вене.

Когда в последние дни августа 1756 года король Фридрих II вторгся в Саксонию, положив тем самым начало самой тяжелой и кровавой войне в империи XVIII века, Франц I, как и в завершающей фазе войны за Австрийское наследство, попытался пойти иным путем, чем его жена и Кауниц. Вместо того, чтобы опереться на помощь нового союзника — Франции, он стремился мобилизовать против прусского короля силы империи. Так получилось, что в Вене стали проводить двойную стратегию, одному из направлений которой целиком посвятил себя император. При этом он стремился вывести эту войну из статуса двустороннего австро-прусского конфликта и придать ей характер карательной операции против злостного нарушителя мира и спокойствия в империи. Началась массированная кампания публицистической пропаганды, в которой австрийская сторона добилась заметных успехов в создании желательного для нее общественного мнения. Этот мотив оказался более сильным, чем идея религиозной войны, которую пытались эксплуатировать противники. Соответственно такому подходу важнейшие решения в период с 1756-го по 1758 год выносились в рейхстаге. Здесь Вена настаивала на провозглашении официальной опалы и объявлении имперской войны против нарушителя. Неожиданно была достигнута только вторая цель. Вопрос об опале обсуждался с 1757-го по 1758-й год весьма бурно, но, в конечном итоге, безрезультатно. В то же время решение об объявлении имперской войны было принято сразу же после рождественских каникул 12 января 1757 года солидным большинством голосов. Совместный австро-французский курс создал совершенно иные условия по сравнению с теми, которые имели место во время войны за Австрийское наследство за десять лет до этого, что послужило причиной давно невиданного согласия большинства субъектов империи с политикой императора. Соответственно и последовавшие за этим крайстаги (собрания субъектов имперских округов) довольно быстро приняли решения о предоставлении требуемых воинских контингентов. Первоначальные военные успехи Фридриха II несколько замедлили их формирование, но после победы австрийской армии под Колином 18 июня 1757 года имперская армия была вскоре укомплектована. Эта армия сражалась до конца Семилетней войны на стороне императора. В то же время в сформированной на базе разношерстных частей вспомогательной армии уже в 1759 году появились признаки разложения. В начальной стадии Семилетней войны Францу I еще раз удалось эффективно использовать административные институты империи и склонить субъектов империи к военному сотрудничеству. Однако трудности со снабжением армии и бесплановое, не всегда добросовестное управление операциями привели к тому, что это сотрудничество недолго оставалось безоблачным. Трения начали обостряться примерно с момента сражения при Лойтене (5 декабря 1757 года) и постепенно вносили все большее замешательство в ряды сторонников императора. Именно по этой причине ощутимое численное превосходство антипрусской коалиции так и не сказалось на ходе и результатах войны. Франц I принимал в этих событиях самое активное участие, особенно пока имперской армией командовал его брат Карл, которому он лично давал указания с целью побудить его к более активным действиям. После катастрофы под Лойтеном император с большой неохотой согласился с его смещением.