Карл Либкнехт - [60]
Председатель выказывает намерение прервать обвиняемого.
Обвиняемый. «Каторга!», «Лишение прав чести!» Что же! Ваша честь — не моя честь. Но я говорю вам: ни один генерал не носил с такой честью свой мундир, как я буду носить арестантский халат.
Я здесь для того, чтобы обвинять, а не защищаться.
Не гражданский мир, а гражданская война — мой лозунг. Долой войну! Долой правительство!
Обвинитель протестует против оскорблений со стороны обвиняемого и ссылается на отношение народа к обвиняемому.
Обвиняемый. Подумайте только! Обвинитель называет меня бесчестным, требует шести лет и нескольких месяцев каторги и десятилетнего лишения прав; я отвечаю ему несколькими словами слишком справедливой критики, и он — он, требующий для меня немногого: всего шести лет каторги и десяти лет лишения чести, — выходит из себя! Обвинитель призывает против меня весь народ, — прекрасно, но зачем только на словах, зачем только здесь, в отрезанном от народа пустом зале заседания, который прячет вас от народных масс? Снимите с народа оковы и наручники осадного положения. Соберите и созовите народ и фронтовых солдат здесь или где хотите, и стань* те перед ними, перед их судом, с одной стороны, вы все, господа судьи, обвинитель и также все те господа из генерального штаба, военного министерства и военного бюро печати, — все, кто хотите. А с другой стороны, ста|ну я или кто-либо из моих друзей. На чьей стороне окажется народ, когда завеса обмана будет сорвана с его глаз, — на вашей или на моей стороне? — Я в исходе не сомневаюсь!
Приговор «суда» известен: 4 года и 1 месяц каторжной тюрьмы с зачетом. одного месяца предварительного заключения.
Шла вторая половина 1916 года. Империалистская бойня входила в самую важную свою стадию. Либкнехта решили похоронить на 4 года под темными сводами каторжной тюрьмы. Но он уж заранее предупредил своих гонителей, что хотя он и любит свет, но его не запугают и мраком. «Будь философом. Что такое четыре года? Будь бодрой, и все, даже самое важное, станет пустяком Sub specie aeternitatis[8] не только общечеловеческой, но и личной жизни» — писал Либкнехт своей жене из тюрьмы. Сам он был бодр и жаждал новых схваток с ненавистным врагом.
29 августа 1916 г. Либкнехт подает кассационную жалобу на приговор королевского окружного суда в Берлине. Торопиться в каторжную тюрьму из «предварительного» заключения не стоило.
«Оспариваю все содержание приговора и требую отмены его целиком». Конечно, Либкнехт не делает себе никаких иллюзий и знает, ’ что приговор будет подтвержден, что освободить его может только революция. И всю свою дальнейшую «защиту» он ведет в том же духе,' что и прежде.
3 сентября 1916 г. Либкнехт пересылает в кассационную инстанцию шесть «заметок» (собственно, целых статей), которые «были почти целиком написаны еще перед главным разбирательством второй инстанции, но вполне закончены только теперь. Мы не можем здесь передавать содержание этих «заметок». Приведем только названия этих обширных статей: 1 О причинах войны. 2. О бонапартизме как причине войны. 3. О полуабсолютизме и камарилье. 4. О тайной дипломатии и режиссерстве. 5. О целях войны. 6. Апология канцлера или — более чем Париж за менее чем обедню.
Читатель, знакомый уже с методами «защиты», которые применял Карл Либкнехт, легко представит себе, как «защищался» он и в названных статьях. Все эти 6 статей и сейчас представляют собою прекрасное чтение для самых широких масс. Любой же буржуа, читая их, и теперь будет испытывать судороги, как если бы его поджаривали на раскаленной сковороде…
Вскоре после второго разбирательства дела Либкнехта происходила имперская конференция с.-д. партии. Чтобы подкупить рабочих, эти лицемеры вынесли — резолюцию… приветствия Карлу Либкнехту. Единомышленник последнего тов. Дункер, присутствовавший на конференции в качестве представителя оппозиции, тут же выразил протест против этого лицемерного «приветствия». Сам же Либкнехт, узнав о происшествии, пишет официальное заявление в королевский окружной суд:
«К уголовному делу обо мне».
«Зубатовы и Потемкины социал-демократической партии вынесли на своей конференции, происходившей под знаком «войны до конца», резолюцию «выражения симпатий» по моему адресу.
«Эту манифестацию презренной демагогии можно было предвидеть.
«Я с презрением отклоняю ее от себя.
Солдат рабочего батальона Либкнехт».
В ожидании вызова в кассационную инстанцию Либкнехт отправляет в «суд» еще несколько аналогичных документов. Когда ему становится известным, что с воли вновь ходатайствуют об его освобождении на поруки, Либкнехт пишет в суд: «Хорошо известно, что ' я непричастен к ходатайству о моем освобождении… и жду отрицательного постановления только как подобающего политического удовлетворения». Это «удовлетворение» Либкнехт, конечно, получил.
На заседание имперского военного суда от 4 ноября 1916 г. на Либкнехт, ни его защитник (брат его) не явились, считая смешным участвовать в жалкой комедии, исход которой известен заранее. Приговор в окончательной форме вошел в силу. В начале декабря 1916 г. Карл Либкнехт был переведен в «исправительную» каторжную тюрьму в Люкау (городишко в прусской провинции Бранденбург).
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.