Карл Либкнехт - [33]

* * *

Как ни сильна еще была в те времена внешняя дисциплина в рядах социал-демократии, голосование Карла Либкнехта внутри фракции не осталось тайной. О нем узнали и друзья и враги. Какое значение придала этому голосованию германская буржуазия, видно из следующего. За Карлом Либкнехтом сначала стали усиленно ухаживать, его попытались «переубедить». За эту неблагодарную задачу стали браться даже некоторые «высшие» офицеры. Стоило только Карлу Либкнехту обратиться к высшему командованию за разрешением объехать занятые германскими войсками территории Бельгии и Северной Франции, как ему немедленно и с полной готовностью было предоставлено это разрешение. При поездке ему оказывались всякие «почести». Высокопоставленное начальство любезно беседовало с ним, стараясь переубедить его и «рассеять его предубеждения». Несколько- раз высшее офицерство делало попытки сфотографироваться вместе с Либкнехтом на фронте — как они это делали при посещениях Эберта, Щейдемана и других вождей социал-демократии. Либкнехт совершенно определенно отказывался от этой «чести». Тем не менее, за ним продолжали ухаживать и на первых порах «не теряли надежды»…

Но никаких «надежд» не питали уже на Либкнехта «отцы» с.-д. партии, вожди новоявленного большинства. Если Либкнехт не был исключен из партии сразу, то только потому, что считали более выгодным подождать.

Сам Либкнехт не ждал ни минуты. Уже в конце августа 1914 г. он стал делать попытки устройства больших легальных собраний под тогда еще «легальным» лозунгом «против аннексий — за мир». Центральный комитет партии встречал все эти попытки в штыки и с помощью военных властей легко срывал эти попытки. В сентябре Либкнехт пытается выступать против войны на митингах в Штутгарте и в своем Потсдамском округе. Полиция закрывает эти митинги.

10 сентября Карл Либкнехт, Клара Цеткин, Роза Люксембург и Франц Меринг выступили с коллективным заявлением против войны и политики официальной с.-д. партии.

1 октября в Берлине произошло уже первое крупное собрание оппозиции. В Вюртемберге в начале ноября дело доходило уже до раскола местных с.-д. организаций.

Легальным выступлениям против войны правительство положило решительный предел.

Тогда Либкнехт перешел к нелегальной работе в замкнутых рабочих кружках и к выступлениям на сотнях закрытых партийных собраний. Вместе с друзьями он приступает к организации некоторой базы в Голландии, Дании и Швейцарии. Здесь печатались некоторые нелегальные документы, которые затем тайно ввозились в Германию. Для этого используются также связи организаций молодежи. Историки спартаковского движения отмечают, что первым нелегальным документом этого времени явился» Новый гимн социалистов»— пародия на официальный гимн социал-демократии. Этот первый документ как раз и вышел из рядов тех организаций молодежи, которые остались верны интернациональному знамени.

Социалисты! Вперед рядами,

Зовут барабаны под сень знамен,

Новые цели встают перед нами:

Спасем монархию! Поддержим трон!

Русскому — пуля! Француза — в пузо!

Бритта — в ланиту! В лепешку япошку!

Пусть сделает это немецкий народ, —

Вот цель, которая нас влечет…

Войны священной мы подняли знамя,

За нами народ и победа с нами.

Не ружья у нас, у нас не сабли, —

Это оружие для дикарей, —

Разящие бомбы несут дирижабли,

Танки разносят броню батарей.

Кредиты охотно даются нами, —

Ведь многие станут за то унтерами,

Пойдут награды, чины, ордена, —

Вот наша цель нас зовет она.

И забыв о «священной войне труда»,

Оплатит народ наш победу тогда.

Так пелось в «Новом марше социалистов». Листовка нашла себе распространение и скоро пенала на фронт. Ведь почти каждый четвертый немецкий солдат был членом с.-д. партии или членом с.-д. профсоюза. I о, что делалось в рядах с.-д. партии, неизменно доходило и до фронтов. Можно себе представить, какое бешенство вызывало появление этакого документа среди. «отцов». партии. Негодованию на «этих молокососов» не было предела. Вместе с тем все знали, что за молодежью стоит Карл Либкнехт. Некоторые из «новых» вождей социал-шовинистского большинства прекрасно знали и черты личного характера Карла Либкнехта. Они отдавали себе отчет в том, что раз Либкнехт взялся за какое-нибудь дело, он не отступится от него.

Тем временем приближалась новая сессия рейхстага, которая должна была открыться 2 декабря 1914 г. На очереди стоял вопрос о новых пятимиллиардных военных кредитах. Уже с середины ноября 1914 г. Карл Либкнехт начинает бомбардировать бюро с.-д. фракции рейхстага письмами, в которых он требует отказа от предательской тактики «гражданского мира» и возвращения на путь пролетарского интернационализма. Письма эти в копиях Карл Либкнехт широко распространяет через солидарную с ним рабочую молодежь и всеми другими доступными ему путями. Социал-шовинисты начинают бешеные преследования против сторонников Либкнехта.

С 29 ноября по 2 декабря идут бои во фракции рейхстага. Теперь Либкнехт уже не совсем тот, каким он был в августе. Он решился итти до конца. Он увидел уже с исчерпывающей ясностью, куда ведет политика 4 августа. Он сделал уже первые шаги на поприще нелегальной работы. Вокруг него собрались уже первые группы революционных интернационалистов, будущих спартаковцев. Фантом «дисциплины» — «дисциплины по отношению к изменникам делу пролетариата — рассеялся. Теперь он сделает все практические выводы — до самого конца. Не только друзья, но и недруги должны были признать, что в этих заседаниях Карл Либкнехт дрался, как лев. Его гневные выступления, дышавшие гордым сознанием своей миссии, своей исторической правды, производили огромное впечатление на всех присутствовавших. Его филиппики против Эбертов и Шейдемамов хлестали этих изменников по лицу, как удары бича. В каждом слове Либкнехта чувствовалась несгибаемая воля к борьбе. Весть об его выступлениях разнеслась во всех рабочих кварталах Берлина. Буржуазия и обуржуазившиеся вожди социал-демократии поняли, что в липе Карла Либкнехта перед ними враг непримиримый и враг опасный.