Карл Либкнехт - [16]
Дети Вильгельма Либкнехта посещали школу попрежнему в Лейпциге, ибо в Борсдорфе хороших школ не было. Ездить надо было почти каждый день. Это было трудно, да и стоило денег. В школе детям Вильгельма Либкнехта, в том числе и Карлу, приходилось терпеть всевозможные преследования. Имя Либкнехта было уже тогда самым ненавистным для германской буржуазии именем. «Человек без отечества» пользовался дурной славой и у многих наиболее тупых и ограниченных «образованных» мещан. Травля детей Либкнехта в школе велась больше именно на почве защиты «патриотизма». Уже мальчиком Карл умел показывать зубы своим гонителям. Он проявлял большую стойкость и независимость уже в самой ранней юности. В школе у него было несколько школьных товарищей, с которыми он крепко дружил. С ними он сохранил, к слову сказать, прочные личные связи и в зрелом возрасте. По отношению же к тем, кто, поддакивая наихудшим из учителей, участвовал в травле, — Карл держался гордо и независимо. «В юности, — вспоминает впоследствии Карл, — и мне пришлось испытать много политических нападок и в школе и в других местах, но я переносил их с гордостью, презрением и состраданием; и это отношение меня укрепило и возвысило» (письмо к жене из тюрьмы от 11 мая 1918 г.).
Дело сложилось так, что в школе Карл только учился; воспитывался же он дома. Именно дома мальчик закалялся против врагов и гонителей в школе. Родители Либкнехты совершенно сознательно и планомерно воспитывали своих детей в полном равнодушии ко всякой личной собственности. Как ни бедно было в доме, дети привыкли делиться последним с ребятами еще победнее.
Как чувствовал себя Карл подростком в 14–15 лет, это хорошо изображено у него в одном отрывке письма, написанного из каюр ж — ной тюрьмы в 1917 г. и адресованного к его собственному сыну-подростку. «Не думай, что я не понимаю тебя и твоего теперешнего состояния: почки раскрываются, природа оживает, рвется наружу, переливается через край, ищет себе выхода и, зарождая в душе смутное предчувствие счастья, вместе с тем угнетает и мучит; человек чувствует, что громадная задача не по плечу его силам. Пробираясь ощупью из мрака к свету, погружаешься все глубже в тьму — пока не поймешь относительность всякого человеческого знания»…
Книги для детей с самого раннего их возраста тщательным образом подбирал сам отец. Он внимательно руководил чтением своего Карла едва ли не с первой книжечки, прочитанной мальчиком.
Систематически воспитывал отец в Карле любовь к природе и к естественным наукам. Дарвина и Геккеля Карл проштудировал под личным руководством отца. Глубокий и живой интерес к естественным наукам Карл сохранил на всю свою жизнь. Уже в молодости он много и внимательно читал в этой области, делал выписки, отметки в прочитанных книгах и т. п. Юношей Карл Либкнехт начал изучать по инициативе отца и политическую экономию. И опять этим чтением внимательно руководит Вильгельм Либкнехт. Отец привил Карлу глубокую любовь и к классикам древности. Прэтьг и философы древности остались любимыми авторами Карла на всю его дальнейшую жизнь и доставили много отрадных минут Карлу Либкнехту и в самой тяжелой обстановке каторжной тюрьмы. В одном из тюремных писем Карла Либкнехта к его сыну (от 1917 г.) содержится следующая чудесная страничка, показывающая, какие впечатления оставили в юном Карле эти авторы на всю его дальнейшую жизнь:
«Но впереди всех: Геродот, Ксенофонт, Фукидит, Демосфен и божественный Платон. Потом — Гомер. Вот те греки, которых мы читали. Корнелий Непот, Цезарь, Ливий, Саллюстий, Тацит, Овидий, Вергилий, Катул, Гораций — (вот римляне, которых мы читали.
«Возьми историю культуры, науки, искусства и литературы, — эти звезды сияют там. Они сверкают там уже многие века и будут блистать еще много тысячелетий… Если ты не познакомишься с ними теперь, го не узнаешь их никогда. Ты потеряешь бесконечно много на всю свою жизнь. Как мне было бы приятно иметь здесь при себе моего Вергилия, Горация, Гомера, Софокла, Платона. Как живо стоят передо мной многие оды Горация, — они приходят ко мне в длинные, томительные ночи и проводят со мной время, — и как был бы я счастлив, если бы имел в этой области познаний вдесятеро больше, чем Лессинг…»
Жить для других, жить для великой цели. Не падать духом и не бояться гонений. Чувствовать себя гражданином мира и сыном рабочего класса. Служить угнетенным и обездоленным. Любить революцию, освободительницу народов. Готовиться отдать свою жизнь за дело пролетариата и его революцию, за дело пересоздания общества, за социализм. Бороться против национализма и шовинизма. Быть хорошим товарищем, любить сынов своего класса и братьев по борьбе. Вот те простые, но и великие идеи, которые прививал Карлу его отец. В этом смысле Карл Либкнехт родился поистине под счастливой звездой — он получил все это «готовым». Самого отца все его современники рисуют как человека жизнерадостного, веселого, остроумного, с добрым сердцем, любящего жизнь, природу, детей, способного по-детски смеяться, горячо увлекаться, любящего народную песню, народную сказку, народный язык, крепкую шутку. Большинство этих черт характера отличали и Карла уже в его молодые годы.
