Капитан Михалис - [99]
Но блаженство вдруг было нарушено пронзительными криками, женским визгом, ружейными выстрелами.
– Режь их! Режь!
Эфендина бросил Коран на охапку розмарина и ринулся отпирать ворота. С ножами в зубах неслись мимо разъяренные турки. Руки и грудь у всех уже были забрызганы кровью гяуров. Впереди, босой, в распахнутой рубашке и наброшенном на плечи желтом плаще, бежал слуга паши арап Сулейман. Он свирепо вращал глазами, на отвисших толстых губах выступила пена.
– Бей их! Бей! – ревел он, размахивая ятаганом.
– Куда это вы, братцы? – закричал Эфендина.
– Зарежу, подлеца, напьюсь его крови! – хрипел арап.
– Кого, Сулейман?
– Капитана Михалиса!
Эфендина побледнел.
– Побойтесь Аллаха! – завопил он вслед сеизу, но вопль потонул в страшном реве, летящем со всех сторон.
Турки взламывали двери в домах, женщины выскакивали на террасы, призывая Бога, некоторые прыгали с крыш с детьми на руках. Мужчины пытались оказывать сопротивление, но как совладать с такой вооруженной оравой?
Капитан Михалис стоял у ворот, вооруженный пистолетами. Жене с детьми он велел подняться наверх, с собой оставил только Трасаки.
– Иди сюда и слушай: если турки выломают ворота, я вас всех зарежу, чтобы вы не попали им в лапы. Тебя первого, Трасаки. Понял?
– Понял, отец.
– Ты согласен?
– Согласен!
– Только ничего не говори им. Они – женщины, испугаются.
– Ладно.
Отец и сын сказали друг другу все, что было нужно, и умолкли.
Кое-кто из соседей успел выбраться из города еще несколько дней назад. Главным образом те, у кого были дети: Красойоргис, Мастрапас, Коливас, а за ними – кира Пенелопа и кира Хрисанфи. Они переоделись в богатых турчанок, и в общей сумятице им удалось выскользнуть из города и укрыться в полях. Сиезасыр тоже напялил шаровары, подпоясался красным кушаком, нахлобучил на голову белый тюрбан и, спрятав очки за пазуху, незаметно вышел через Лазаретные ворота. Тулупанас с сыном остался. Лекарь вывесил на доме французский флаг, а Идоменеас заявил, что никуда не пойдет, и укрепил у источника флаги великих держав.
– Пусть только посмеют коснуться моих дверей! – сказал он старой Доксанье, которая беспрерывно крестилась.
– А мы когда уйдем? – то и дело спрашивал отца Трасаки: не терпелось поскорее вырваться в горы.
– Мы уйдем последними!
– Почему?
– Подумай сам, – отрезал отец.
Солнце приближалось к зениту. Муэдзины поднялись на минареты с полуденной молитвой, возвещая о милосердии Аллаха.
В городском саду несколько турок, портовых рабочих, взломали дверь в доме цирюльника, вытащили из-под дивана его дочь, самого кира Параскеваса нашли за бурдюками с вином и прирезали на месте. А Перволу схватили и унесли с собой.
Капитан Михалис напрягся: от источника Идоменеаса раздались выстрелы.
– Идут… – прошептал он и взвел курок.
– Идут… – повторил Трасаки и тоже поднял свой небольшой пистолет.
Несколько дней назад отец научил его заряжать и стрелять в цель.
– Что, боишься? – спросил отец и сурово взглянул на сына.
– А чего бояться? Стрелять я умею! – Для равновесия он пошире расставил ноги.
Ружейные выстрелы участились. Уже слышался тяжелый топот. Турки остановились у особняка Идоменеаса и навалились на старые, шаткие ворота.
Кир Идоменеас с утра сидел за письменным столом и обращался к великим державам: «О, сильные мира сего! В то время, когда я пишу эти строки, в Мегалокастро идет резня. Воздух сотрясают выстрелы. Озверевшие турки выламывают двери в домах христиан, насилуют женщин, убивают мужчин, хватают детей и разбивают им головы о порог.
Я поднимаю свой голос, хотя я всего лишь ничтожный человек с затерянного в море острова так далеко от вас, о сильные мира сего! Но со мною – Господь! Он, разгневанный, ходит по моей убогой каморке, смотрит мне через плечо, читает написанное, но ничего не говорит, только кусает губы и ждет, какой ответ вы дадите. Так знайте ж: я пишу вам в последний раз. Мне надоело взывать в пустыне. Если вы опять не ответите мне, я обращусь к Богу, и он…»
Кир Идоменеас поднял голову, услышав грохот. Он выглянул в окно и увидел толпу турок, ломающих ворота.
– Что вам нужно?! – крикнул он. – Разве вы ослепли и не видите над источником флаги великих держав?!
Ответом ему был дружный хохот. Просвистела пуля, зацепила ему щеку, кончик уха и разбила на мелкие осколки висевшее на противоположной стене старинное венецианское зеркало.
Кир Идоменеас отпрянул, приложил руку к уху – ладонь стала липкой от крови. Гнев и досада охватили его: безнравствен и несправедлив мир, где сильные жестоки, а слабые беспомощны! Он приложил окровавленную пятерню, как печать, к посланию в адрес великих держав.
– Вот вам! Вот! – вскричал он. – Вот как заканчивается это послание. Кровь Крита падет на ваши головы, и на головы ваших детей, и на головы детей ваших детей! Слышите меня, Англия, Франция, Италия, Австрия, Германия и Московия?
Тем временем ворота рухнули, и турки с ножами в зубах ворвались во двор. На пороге стояла старая Доксанья и, раскинув руки, загораживала вход. Турки повалили ее и, топча ногами, ринулись в дом. Нашли лестницу, стали взбираться на второй этаж. Старый особняк сотрясался от их топота.
Образ Христа интересовал Никоса Казандзакиса всю жизнь. Одна из ранних трагедий «Христос» была издана в 1928 году. В основу трагедии легла библейская легенда, но центральную фигуру — Христа — автор рисует бунтарем и борцом за счастье людей.Дальнейшее развитие этот образ получает в романе «Христа распинают вновь», написанном в 1948 году. Местом действия своего романа Казандзакис избрал глухую отсталую деревушку в Анатолии, в которой сохранились патриархальные отношения. По местным обычаям, каждые семь лет в селе разыгрывается мистерия страстей Господних — распятие и воскрешение Христа.
Творческое наследие Никоса Казандзакиса (1883–1957) – писателя, поэта, драматурга, эссеиста, исследователя и переводчика – по праву считается одним из наиболее значительных вкладов в литературу XX века. Родная Греция неоднократно предоставляла писателю возможность испытать себя и вплотную соприкоснуться с самыми разными проявлениями человеческого духа. Эта многогранность нашла блистательное отражение в романе о похождениях грека Алексиса Зорбаса, вышедшем в 1943 году, экранизированном в 1964-м (три «Оскара» в 1965-м) и сразу же поставившем своего создателя в ряд крупнейших романистов мира.
«Последнее искушение Христа» — роман греческого писателя Никоса Казандзакиса, который принес его автору всемирную известность. Впоследствии американский режиссёр Мартин Скорсезе снял по этому роману фильм, также ставший заметным событием в культуре XX века.
Эта книга не жизнеописание, но исповедь человека борющегося. Выпустив ее в свет, я исполнил свой долг — долг человека, который много боролся, испытал в жизни много горестей и много надеялся. Я уверен, что каждый свободный человек, прочтя эту исполненную любви книгу, полюбит Христа еще сильнее и искреннее, чем прежде.Н. Казандзакис.
Писатель, от лица которого ведётся повествование, решает в корне изменить свою жизнь и стать человеком действия. Он арендует угольное месторождение на Крите и отправляется туда заниматься `настоящим делом`. Судьба не приносит ему успеха в бизнесе, не способствует осуществлению идеалистических планов, но дарует нечто большее. Судьба даёт ему в напарники Зорбу.`Грек Зорба` — роман увлекательный, смешной и грустный, глубокий и тонкий. Мы встретимся с совершенно невероятным персонажем — редчайшим среди людей, живущих на Земле.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.