Капитан Брамы - [68]

— Откуда такие данные! — воскликнул отец Василий, и, не сбавляя темпа, принялся рассказывать, как ему недостойному явился ангел последних времен. И как привел его в эти катакомбы.

И как знак того, что власть его от Господа, ангел дал ему в послушники земляных духов, нелюдь, или гномов. И сказал, что Господь намерен сотворить из гномов новых детей Авраама. Лучших воинов грозного царя. В посрамление нам, православным христианам. За то, что мы не боремся с жидовским игом. Только в Интернете друг с другом грыземся, одна болтовня….

— … Все больны интеллигентщиной, диссиденщиной, растлены гуманизмом! — вещал отец Василий. — Вот земляные и научат всех этих так называемых монархистов, лже-опричников: как беспощадно разить экуменистов и прочих божьих врагов!

— Царь грядет, братья!!! — пронзительно прокричал отец Василий и, протянув нам правую руку, как бы для приветствия продолжил:

— Присоединяйтесь! Присоединяйтесь ко мне! Вместе пересидим бедствия в катакомбах. Встретим царя. И будем вместе с государем жидовствующих собак в Москве-реке топить! Вот веселье-то будет!

— Очистим Святую Русь от жидов. И будем радоваться вместе с государем! И будут колокола звонить по всей Руси. И не будет больше проклятых жидов-олигархов и этой дьявольской демократии. И не будут нас спаивать и уничтожать! И мы станем братьями друг другу! И сестры наши в нарядных платьях…

Иеромонах остановился, видимо, живо переживая только что сказанное. И тут раздался голос Николая (мы и не заметили, как он вошел):

— Отец Василий, Вы что? — он смотрел на иеромонаха широко открытыми глазами, и в глазах был ужас. — Ведь это сатанизм чистой воды, то, что Вы сейчас говорили. Как же можно веселиться, убивая?! Как?! Даже если они и негодяи. Даже если они враги!

Отец Василий какое-то время разглядывал Капитана, как бы припоминая: кто это?

— А, Николай из Брамы, — сказал он с недоброй улыбкой на лице, — как же я забыл… провожатый…. Зря вы ему доверились. Это же местный бесноватый. Одержимый, человек с двойным дном! С виду хлипкий интеллигентик, а на деле: страшный оккультист! С демонами общается, хочет их в наш мир привести. Не общайтесь с ним!

— Нашли? — обратился отец Иван к Николаю.

— Да, все нашли. И Чашу… Кроме… кроме главного, этого.

— Антиминса?

— Да.

Отец Иван повернулся в сторону отца Василия:

— Спектакль окончен, — сказал он. — Отдайте Антиминс. И разойдемся.

— Вот как, — иеромонах скрипнул зубами. — Так ты, батюшка, так ничего и не понял. Я поражаюсь! Я поражаюсь твоей духовной слепоте! Через две недели бедствия, гнев Божий!

— Отдай Антиминс!

— Вот заладил… Святыне не лежать на престоле антихристовом. А у тебя и твоих спутников пути назад нет. Либо встаете со мной под знамена царя, либо… вас всех, как плевелы… сами понимаете. Скоро вернуться мои гномы.

— Они не вернуться, — сказал Капитан. — Они уже далеко. Их ведут в надежное место…

— Тебе почем знать, бесовское отродье?! Впрочем, догадываюсь… проклятые лесные демоны… Как же я не сообразил? Надо было часть нелюди оставить здесь, под началом Фильки.

— Отдай Антиминс, — повторил отец Иван более мягким голосом. — Отец Василий не сходи с ума. Я понимаю, аномальная зона, бесовское прельщение, с каждым может быть. Господь тебя любит…

— Хватит!!! — внезапно провизжал отец Василий и ударил рукой по столу. Его полное лицо перекосилось от злобы. Матовый румянец на щеках пошел темно-багровыми пятнами.

Неужели демон-искуситель вернулся, — подумал я, — неужели они прорвали завесу!

Словно подтверждая мои мысли, отец Василий посмотрел куда-то вверх и влево. Глаза у него потемнели и как-то неестественно округлились:

— Последний раз спрашиваю, — вопросил он нас дрожащим от ярости голосом, — намерены ли вы отрястись от праха жидовского и встать под знамена царя, а?!

— Отдай Антиминс, — снова повторил отец Иван.

— Да свершиться суд Божий, по молитвам грозного царя! — страшно прокричал отец Василий и кинулся к Иконостасу. В руках у него оказалась «рыбка».

Отец Иван среагировал мгновенно. Быстрым ударом ноги он выбил «рыбку». Плоский вытянутый диск с глухим стуком упал на пол. Внутри диска задребезжало, как будто что-то сломалось.

Отец Иван обхватил отца Василия за шею и повалил на топчан, лицом вниз. Упершись коленом в спину иеромонаху, он схватил двумя руками его ногу и стал тянуть к своему колену.

Я вспомнил, что когда-то, в юности, будущий батюшка занимался самбо; и то, что он сейчас делает — это классический болевой прием. Словно с учебника списанный.

— Будь ты проклят, поп антихристов! — хрипел отец Василий.

— Отдай Антиминс! Ногу выкручу!

— Жидовское отродье, не получишь… ой, больно! Что ты делаешь?

— Отдай Антиминс!

— Не отдам! Ой! Ногу сломаешь, сатана!… Будь ты… Ой! Больно! Под подушкой! Возьми!

Не отпуская ногу отца Василия, отец Иван быстро просунул руку под подушку и вытащил оттуда свернутый Антиминс.

— Ну вот, так гораздо лучше, — сказал он и отпустил ногу отца Василия.

Иеромонах остался лежать на топчане без движений. Появился Пестрый. Вид у него был встревоженный:

— Друзья, что происходит? Крики, шум! Как ураган. Я был внизу. Тут почувствовал присутствие духа с кургана. Короткое, но сильное, знаете… как черный ветер. Пока сюда бежал, дух исчез. Как что-то спугнуло.