Капитан Брамы - [5]

— Середины у холма нет, поэтому все это похоже на огромный такой проход, естественные, природные ворота. По-украински — Брама.

— Прямо как индуистское божество, — не удержался я.

— Индуистское, или не индуистское, — усмехнулся отец Иван, — но, собственно, эта Брама и есть аномалия. А еще она является как бы негласной границей Кута…

— Погоди, — перебил я отца Ивана, — ты можешь мне, конкретно сказать, в чем аномальность этой Брамы?

— Ха, если б я знал это, Дима, — батюшка немного повеселел.

— Кстати, сами местные, здесь, в Черноморке, не очень-то верят в аномальность Брамы. Говорят, если б там действительно нечто было, то тут с города бы понаехало всяких уфологов, археологов и прочей братии. А так, никого особо эта Брама не беспокоит. Но разве что сфотографироваться на фоне необычного холмика… Вот и вся аномалия.

— Правда, мне еще в городе один умник рассказывал, что Брама пробуждающаяся аномалия. Мол, лик земли меняется. И меняется основательно. Климатические катаклизмы, это только видимая сторона процесса. Собственно речь идет о том — сохранимся ли мы, как цивилизация, или сгинем в огне апокалипсиса?

— Вот и пробуждаются всякие спящие аномальные зоны, как вулканы… Интересная, конечно, теория. Но я практик.

— Тогда еще один вопрос, — сказал я, — что все-таки произошло с этим иеромонахом Василием?

— Никто толком не знает, — вздохнул отец Иван. — Пропал куда-то. Лично я думаю, что просто тихо сбежал. Наверное, крыша у человека поехала от одиночного сидения в дыре. Да и искушения всякие. Вообще, для молодого монаха ведь это смерть, когда из монастыря вырывают и вот в такую дыру засовывают…

— Слушай, а почему ты так уверен, что этот Василий сбежал. А вдруг его того… Понимаешь?

— Не совсем.

— Ну, вдруг там, под вывеской тех же иеговистов, особо опасная оккультная секта. Места-то ведь глухие. А священников сейчас довольно часто убивают. Всякие сатанисты.

— То есть, — отец Иван сморщил лоб, — ты хочешь сказать, что нашего иеромонаха убили?

— Ага.

— И в землю закопали, и надпись написали?

— Нет, ты подожди шутить. Ты все-таки, подумай. В наше время ничего исключать нельзя.

— Ладно, — нехотя согласился отец Иван. — Завтра же посетим Красный Кут. Может что-то и прояснится… Ну а так, друг мой, основное я до тебя довел. Вот.

И отец Иван надолго замолчал. Молчал и я.

На нашей маленькой кухне повисла тишина, наподобие той, что я пережил в степи. Только здесь она была еще глубже, еще ощутимее.

В этой тишине отчетливо, выпукло слышалось, как где-то далеко лает местная собака, а совсем рядом скрипит калитка, и в отдалении, только в другой стороне, гогочут гуси. И весь этот нехитрый набор звуков на фоне потрясающего, пронзительного безмолвия — вселенского, невыразимого человеческим языком.

Сидеть бы так и сидеть; молча наблюдать, как первые вечерние сумерки незаметно ползут со стороны полутемного коридора, и ни о чем не думать (особенно о завтрашнем походе в загадочный Красный Кут и обо всех тех аномальных неприятностях, что нас неизбежно подстерегают).

Просидеть бы так все отпущенное нам на Красный Кут время. И только благоговейно слушать, как лает где-то собака, скрипит под порывами ветра калитка, гогочут гуси. И пусть бы в этом заключалась вся наша миссия. Сидеть и слушать тишину.

Нелюдь

Иеромонах Василий стоял в большом пятне света. Холодный мрак просторной пещеры сгущался вокруг пятна. Свет падал откуда-то сверху, но вот откуда именно, он так и не мог понять. Сколько не пытался.

Свет падал не только на отца Василия, но и на большое каменное возвышение, перед которым тот стоял. Каменное возвышение, ровной четырехугольной формы, казалось большой могильной плитой. Но это была не могила, это был самый настоящий церковный алтарь. И на нем, как и положено, лежал свернутый Антиминс[4]. Рядом стояла Причастная Чаша[5]. Лежало Евангелие.

На торцевой части плиты-алтаря были выдолблены загадочные фигурки рыбок. Символ начала и конца земной церкви. Так отцу Василию сказал ангел последних времен.

Иеромонах Василий смотрел на каменный алтарь и размышлял о современных коммуникациях:

Да, современные коммуникации ему нужны. А их не будет без этого бесовского электричества. Как он вначале обрадовался: будем, словно древние отцы церкви, при свечах и лучине. А теперь что?

Теперь он чувствует себя довольно беспомощно, без электричества и Интернета. Компьютер имеется, Виктор приволок, но что от него толку, без света. А будет свет, заработает ли Интернет, пусть даже самый беспроводной, в этой дикой аномальной зоне — это очень большой вопрос.

Знать бы более точное время наступления мировых бедствий и время прихода царя. Возможно, мысли бы тогда совсем не о свете и Интернете были бы. А о другом: как бедствия в пещерах пересидеть, а потом достойно встретить грозного царя.

Увы. Никаких откровений от ангела пока не было. Но мало ли, как повернется. Ток нужен…

Мысли отца Василия переключились на нового краснокутовского попа, из антихристовой церкви, что уже прибыл и почти две недели живет в Черноморке. Более того, он знал, от Пастуха, что зовут нового батюшку отец Иван и что он не на очень хорошем счету у епископа. И это было очень хорошо…