Каноническое право: пути служения. Сравнительно-правовые очерки - [72]

Послушник, проживший в обители не менее трех лет (срок может быть сокращен для выпускников духовных семинарий), может быть пострижен в иночество (рясофор), которое является первой степенью монашества[376] и в качестве таковой требует благословения правящего архиерея, поскольку, согласно Уставу Русской Православной Церкви, решение о принятии в монашество зарезервировано за ним. Решению правящего архиерея предшествует согласие игумена и духовного собора монастыря.

Вопрос о каноническом статусе рясофора был и продолжает оставаться дискуссионным. Дело в том, что, с одной стороны, при пострижении в рясофор монах еще не приносит монашеских обетов, но с другой – произносимое им при постриге обещание невозвратно пребывать в монастыре свидетельствует о необратимости процесса, что он уже не может вернуться в мир, уже не может рассматриваться в качестве мирянина. Возможно, с такой неоднозначностью канонического статуса рясофора связано и предписание Положения о монастырях, в соответствии с которым рясофоров не рекомендуется посвящать в сан священника, но можно только рукополагать в диакона.

Следующим этапом является уже собственно монашество, когда монах приносит обеты послушания, целомудрия и нестяжания; на устоявшемся церковном языке в православной традиции это называется пострижением в мантию, другое наименование – «малая схима». Это происходит с благословения правящего архиерея при положительном решении духовного собора во главе с игуменом. В Православной Церкви постриг в мантию рассматривается в качестве «второго крещения». Как указывается в Положении о монастырях, «помимо обетов послушания, нестяжания и целомудрия каждый монах приносит обеты отречения от мира, пребывания в монастыре и в постничестве до последнего издыхания, соблюдения монастырского устава, терпения всех скорбей «Царствия ради Небесного». Таким образом, принимая постриг, монах приуготовляется к жизни подвижнической, ко всегдашнему отсечению своей воли и смиренному приятию всего, что попускается от Бога».

Именно в отношении пострига в мантию в православном каноническом праве установлен возрастной ценз в 30 лет, имея в виду исключительную серьезность принятия человеком такого решения.

Что же касается схимонахов (великая схима), то, согласно традиции, они связаны обетом совершенного отречения от мира и человеческого общества, их послушанием является исключительно молитва.

Прекращение монашеского статуса. Каноническое право не обходит вниманием и вопрос о канонических последствиях оставления монастыря, которое может иметь место как добровольно, так и по решению компетентной церковной власти в силу нарушения монастырского устава, когда другие меры не возымели действия. Как сказано об этом в Положении о монастырях: «В случае нарушения Устава насельником монастыря игумен или уполномоченные им братия увещают и вразумляют виновного. В случае систематического нарушения монастырского порядка к виновному применяются меры прещения согласно церковным канонам и уставу обители… Исключение из монастыря применяется в качестве крайней формы наказания, когда другие меры воздействия не принесли результата и дальнейшее пребывание нарушителя монастырского устава в обители наносит значительный вред всей братии».

Принятие окончательного решения об исключении из монастыря входит в компетенцию епархиального архиерея, что выглядит логичным уже хотя бы в свете того, что и принятие в монашество относится к его же компетенции.

В каноническом праве установлены негативные последствия (канонические прещения) для монахов, оставивших монастырь.

Прежде всего необходима оговорка, что такие последствия установлены не для всех лиц, но именно для монахов, начиная с пострига в мантию. В отношении послушника оставление монастыря – как по своему решению, так и по решению игумена вследствие непригодности человека к монашескому служению – не есть каноническое преступление. Ведь послушничество – это проверка пригодности человека к такому непростому служению, а не принятие монашеских обетов. Соответственно, никакого нарушения здесь нет, а значит, нет и наказаний. Спорным является вопрос о рясофоре, поскольку, как уже упоминалось, в канонистике нет единого мнения о статусе рясофора, а значит, и последствий его несоблюдения.

Но в отношении мантийных монахов оставление монастыря рассматривается в православной традиции как каноническое преступление. Каковы его канонические последствия? Они суть следующие:

– отлучение от причастия. Срок такой епитимьи определен Василием Великим в 15 лет, хотя возможно сокращение срока по решению правящего архиерея;

– воспрещение ношения монашеской одежды. Исключительным случаем является оставление монастыря без намерения отказаться от монашества, такие случаи разрешаются правящим архиереем;

– отпевание по мирскому чину;

– с точки зрения последовательного канонического подхода, оставление монастыря не дает права на вступление в брак в силу вечности обета целомудрия, данного монахом. В современной практике вопрос решается правящим архиереем с учетом всех обстоятельств;

– оставление монастыря является косвенным препятствием к принятию священного сана. «Косвенность» означает, что само по себе оставление монастыря не рассматривается в качестве категорического запрета для принятия священства, но проявляет себя как возможное препятствие в двух аспектах: во-первых, поскольку оставивший монастырь отлучен от причастия, то бессмысленно говорить о священстве на период действия такой епитимьи (которая, как указывалось выше, может достигать значительного срока), а во-вторых, поскольку он не проявил должной твердости в самоотверженном служении, это может являться сигналом того, что у человека может не достать такой твердости и для священнического – не менее самоотверженного – служения.