Канцлер. История жизни Ангелы Меркель - [84]

Ангела Меркель не просто забила тревогу по поводу того, что угрожало ценностям Запада. Когда Трамп раскритиковал четырёх конгрессменок-демократок — представительниц меньшинств (трое из них родились в Соединённых Штатах, а четвёртая была беженкой из Сомали, однако получила американское гражданство), предложив им «вернуться в полностью разрушенные и кишащие преступниками родные места и помогать там», Меркель объявила: «Я решительно отказываюсь воспринимать нападки Трампа, — добавив: — Сочувствую женщинам, которые подверглись нападкам…» «Сила Соединённых Штатов в том, что представитель любой национальности может внести вклад в их величие», — напомнила она Трампу.

Однако её усилия по защите ценностей, которыми она дорожила, общественность в основном не замечала. Полномочия немецкого канцлера, то есть возможность действовать, особенно во внутренней политике, нарочно ограничены. Слишком уж мрачное прошлое у государства. В отличие от Путина, Си Цзиньпина, Эрдогана и премьер-министра Индии Нарендры Моди, Меркель не могла навязывать свою волю народу, да и не хотела. Она всё согласует с системой — медленно, но верно — благодаря отношениям, которые выстраивала десятилетиями. Её люди — верные коллеги из ХДС — разбросаны по всей Германии и постоянно держат её в курсе событий. Меркель — настоящий дирижёр прекрасно сыгранного оркестра: влиятельного правительства, в котором представлены ведущие политические партии, и бундестага, где законы перед принятием в основном вежливо обсуждают, а ещё преобладает ХДС.

Однако суровая правда заключалась в том, что события, сопровождающие её пребывание на должности канцлера, определялись не столько теми вопросами, которые волновали её в первую очередь (к примеру, климатом и оцифровкой), сколько безостановочными кризисами: начиная с глобального финансового кризиса, продолжая ядерной катастрофой на Фукусиме и конфликтом в Украине и заканчивая величайшим гуманитарным кризисом послевоенной Европы — прибытием целого миллиона беженцев. Политика в отношении последнего кризиса — величайшее достижение Ангелы Меркель — не прошла без потерь: внезапно крылья расправила партия под названием «Альтернатива для Германии» (АдГ).

Франкфурт, сентябрь 2017 года. Полиция сопровождает акцию протеста, устроенную АдГ.

16. «Что-то в нашей стране изменилось…»

Это произошло. А значит, может повториться.

Примо Леви, итальянский поэт и писатель, переживший Холокост

Ненависть — не преступление.

Александер Гауланд, один из председателей «Альтернативы для Германии»

Во время четвёртой предвыборной кампании Ангела Меркель будто обитала в какой-то параллельной вселенной, где ничего не изменилось со времён её первого срока.

24 сентября 2017 года немцы ясно дали понять Меркель: ей пора спуститься с небес на землю. Ни разу со времён Второй мировой войны за её партию не голосовало так мало соотечественников. Уровень поддержки Христианско-демократического союза упал с 41,5 % до 33 %, из-за чего партия потеряла 65 мест в бундестаге (всего в нём 598 мест). На этот раз выборы проходили в государстве, где политики — в том числе и канцлерин, под руководством которой страна жила уже двенадцать лет, — всем наскучили и никого не вдохновляли. Неудивительно, что проиграли все партии, кроме одной.

Меркель удалось сохранить должность канцлера, однако это нельзя было назвать победой. Ей снова приходилось сотрудничать с Христианско-социальным союзом и брать в младшие помощники Социал-демократическую партию. Другими словами, вновь формировать так называемую большую коалицию, которая уже значительно потеряла во внушительности. Меркель потребовалось шесть месяцев, чтобы сформировать правительство. Процесс затянулся в основном из-за СДПГ, которая получила худший результат на выборах за всю свою историю. СДПГ переживала непримиримый раскол между радикальным крылом, уставшим от того, что Меркель лезет решать проблемы, о которых раньше не заявляла, с более дружелюбно настроенными представителями прошлого поколения. Она разными способами пыталась сформировать коалиционное правительство и со Свободной демократической партией, и с «Зелёными», однако никто из них не желал действовать в тени канцлерин, как бы сильно её саму ни затмевали внушавшие значительно больше опасений истинные победители этих выборов — АдГ.

Потрясающий успех на выборах 2017 года стал крупнейшим в истории ультраправых партий со времён окончания Второй мировой войны. После откровенно ксенофобской кампании девяносто четыре члена АдГ пришли в консервативный бундестаг и заняли в нём более 15 % мест. С приходом АдГ в немецкой политике вежливых консенсусов начали проскальзывать жестокие нотки, один из основателей партии, семидесятишестилетний Александер Гауланд, даже торжественно пообещал «загнать» в угол Меркель. Мало кто воспринял эту мерзкую угрозу всерьёз, однако прежде никто в бундестаге даже не подумал бы сказать подобное. Больше всего канцлерин огорчало то, что нарочно распространяемыми АдГ ненависти и страху сильнее остальных поддались близкие ей земли. Почти 20 % избирателей на востоке Германии поддержали партию правых националистов, причём в целом по Германии этот показатель составил в среднем 12,6 %.