Канцлер. История жизни Ангелы Меркель - [53]

Однако за восемь лет сотрудничества у Обамы и Меркель бывали и разногласия, особенно ярко проявлявшиеся на фоне многочисленных кризисов, с которыми им пришлось столкнуться рука об руку. В некоторой степени лаконичный подход Обамы к переговорам разительно отличался от неутомимых стараний Меркель, которая воевала за каждую каплю дипломатического влияния. «Прекратите», — такими словами, как сообщают, Обама обратился к Путину, обвиняя его в «ведении интернет-войны против Америки», в частности, в попытках «повлиять на президентские выборы 2016 года в пользу кандидата от Республиканской партии Дональда Трампа». Оскорбившись, президент США был готов даже отказаться от попыток вести дальше переговоры. Но не Меркель. Она продолжила сотрудничество с российским лидером и умоляла Обаму звонить ей, когда положение накаляется. По словам свидетелей происходящего, она решительно заявляла: «В одиночку я не справлюсь».

«Путин живет в собственном мире, его окружают люди, которые говорят только то, что он желает слышать, — говорила Меркель Обаме. — Если ему позвонят из Белого дома, это сработает». Несмотря на просьбы Меркель чаще общаться с Путиным, Обама вскоре понял, что не справляется с этим, и предложил Меркель самой выступать от имени Запада.

К тому же американскому президенту тоже не всегда было просто общаться с Меркель. В своих мемуарах, опубликованных в 2020 году, Обама писал: «Она уравновешенная, честная, по-строгому рассудительная и добрая сердцем… и при этом консервативная по нраву. Не говоря уже о том, какой опытный она политик и насколько хорошо знает своего избирателя… Всякий раз, когда я говорил, что Германия должна показать другим государствам пример, увеличив расходы на инфраструктуру или снизив налоги, она вежливо, но уверенно отказывалась. „Дa, Барак, это, скорее всего, нам не подойдёт“, — говорила она слегка хмуро, будто я предложил нечто вопиющее».

Двое союзников также не сходились во мнениях по поводу основ политики. В марте 2011 года Ангела Меркель открыто проявила собственное недоверие к силовым мерам в период кризиса: тогда Совет Безопасности ООН проголосовал за запрет на полёты ливийской авиации, чтобы не позволить ливийскому главе Муаммару Каддафи устраивать безжалостные бомбардировки на собственных же землях. Несмотря на огромное давление со стороны правительства, а также союзников в Париже, Лондоне и — что важнее всего — Вашингтоне, Меркель не стала присоединяться к совместной борьбе с жестоким диктатором. Это было непростое испытание для канцлерин, которой крайне важно до последнего избегать разногласий с Соединёнными Штатами. Однако в конце концов она оказалась права в том, что войны всегда влекут за собой неумышленные последствия, а вот проблемы решают редко. Меркель понимала, что «запрет на полёты» — красивое название, за которым явно скрывается нечто большее. А именно — бомбардировка объектов противовоздушной обороны Каддафи и патрулирование ливийского неба в течение неопределённого срока. Меркель считала, что это самая настоящая война, какими бы словами её ни называли[24].

Её решение было непопулярным и многими критиковалось, из-за чего между Меркель и Вашингтоном возникла стена. Тогда Меркель пришла к соглашению с Китаем и Россией. Однако в свете той анархии, что воцарилась в Ливии невзирая на запреты, трудно не согласиться с тем, что Меркель как в воду глядела.

А ещё она, возможно, сожалела и о том, что прежде поддержала другую катастрофическую войну, которую Америка вела в Ираке. В 2003 году, ещё до вступления в должность канцлера, Меркель написала в «Вашингтон пост» статью, в которой заявляла, что канцлер Шрёдер противостоит этой войне только «в рамках предвыборной кампании». Теперь, будучи канцлером, она думала совсем иначе: катастрофический исход затянувшейся войны в Ираке поколебал её веру в способность Америки помочь Ближнему Востоку. Повторения иракской войны уже на землях Ливии Меркель боялась больше, чем разногласий с Белым домом. Отношения с США стали только хуже, когда Обама внезапно предложил создать бесполётную зону над Ливией.

Меркель до последнего убеждали в том, что войны можно избежать. Немецкий министр обороны Томас де Мезьер, который посещал Пентагон незадолго до голосования в Совете Безопасности, сказал Меркель, что генералы Обамы против войны. Неудивительно, что де Мезьеру офицеры заявляли: против и американский президент. Однако в действительности Обама до сих пор не определился. И когда повстанцы, выступившие против Каддафи в городе Бенгази, пришли в отчаяние, госсекретарь Обамы Хиллари Клинтон и посол ООН Сьюзан Райс поняли: сейчас «на наших глазах» начнётся резня. Обама в конце концов решился на войну, однако не стал сообщать об этом Меркель. (Она узнала об этом только через своего посла в ООН Петера Виттига.) А Меркель не стала звонить Обаме, когда решила воздержаться от голосования по поводу предложения ООН создать бесполётную зону. На этот раз участие Германии в, возможно, бесконечной войне на Ближнем Востоке показалось Ангеле Меркель опаснее того, что «Германия останется одна».