Камчатская рапсодия - [2]

Склонив голову, спрашивает спокойно, даже небрежно. – Из Минобороны, говоришь? Нам? И что там странного, если нам? Мы – батальон. Воинская единица. Кому ж ещё?! Нормально! Читай!

Начштаба, капитан, боясь, что майор вновь отвлечётся на покрасочные работы, торопливо читает.

– «Командиру части… – останавливается, подчёркивает особо, – номер подразделения почему-то наш, товарищ майор… – Коротко взглядывая на майора, продолжает читать. – Приказываю! Под личную ответственность, незамедлительно приготовить оркестр к отправке в город Стокгольм… на конкурс, для защиты чести. Готовность номер один. Подпись – заместитель командующего по воспитательной работе генерал-лейтенант Шорохов.

Верно». Вчерашнее число. Всё.

Пряча удивление, майор поворачивается к заместителю, смотрит на бумагу, реагирует на главное.

– Какой оркестр? Какой Шорохов? У нас разве Шорохов в войсках сейчас замом по воспитательной работе?

Начштаба пожимает плечами.

– Не знаю, товарищ майор. Тут не угадаешь, может, уже и Шорохов. В Москве это быстро. Да нам, в общем, без разницы. Я про оркестр не пойму, и про какой-то конкурс в Стокгольме. Причём не простой, а с защитой чести.

Может быть, надо понимать, не чести, а части? Ошибка в кабинетах или оператора? Как вы думаете, товарищ командир?

Действительно, странная телефонограмма, ещё более странный вопрос. В какое бы гражданское подразделение такая бумага пришла, на месяц дебатов, да разнополярных толкований, теперь говорят – неоднозначных, но не в армии.

– Я думаю… – назидательно, сухо, как перед бойцами, выговаривает майор. – Действовать нужно на основании устава, товарищ капитан, а не думать. Мы с вами люди военные, не гражданские. Нам выполнять приказы нужно. Причём незамедлительно и хорошо. А лучше отлично. Так, нет? Вот!

А честь и часть – это практически одно и то же.

Капитан, это, конечно же, понимает, он и сам так частенько – где надо!

– говорит, но такой приказ, с таким содержанием, это – на его долгой армейской памяти – просто из ряда вон. Или парадокс, или этот, как его… нонсенс, вот!

– Согласен, товарищ командир, – привычно козыряет заместитель. – Это конечно! Это мы выполним! Пусть мы и периферия. – И не удерживается, спрашивает. – А где мы его возьмём, оркестр этот… и всё там… остальное?

За годы перестройки капитан, как, впрочем, и все остальные его коллеги, командиры, больше привыкли к вопросу, как удержаться в рамках угасающего финансирования: на содержание личного состава, на боевую подготовку, на поддержание техники в, так сказать, боевом хотя бы виде, мастерски уже владеют вопросом, но тут совсем вроде наоборот: нужно чтото создать. И не что-то, а вполне конкретное, но также, для них, вполне абстрактное – военный оркестр! А учитывая специфику батальона, это, извините, даже не на тактику в поле без матсредств и обеспечения выехать…

И майор над этим тоже задумался. Конечно, проблема! Конечно, серьёзный вопрос. Но ненадолго задумался комбат. И это понятно. Когда человек не хочет решать – обязательно долго думает, а когда нацелен на безусловное выполнение поставленной задачи, как в армии положено, – решение приходит быстро, порой мгновенно. Сейчас именно так. Командир находит решение.

– Хмм!.. Оркестр!.. Из личного состава, конечно. Кстати, а сколько их должно быть, как думаешь?

Начштаба растерянно смотрит в бумагу.

– Здесь не написано. Человек десять-пятнадцать, наверное… Я помню.

Может, и меньше…

– Ага, я их сто раз видел, и в Академии и вообще, а не считал. Играют и играют… Хмм… Действительно не помню. В Устав надо глянуть. Ладно.

Два отделения, значит, говоришь… – раздумчиво хмурит брови командир. – Понятно. – И быстро светлеет лицом, похоже, академически заточенные шестерёнки как надо в голове в зацепление вошли, сработали. – Уж с этимто, я думаю, проблем у нас не будет, справимся. Своих талантов не хватит, из гражданских доберём. Из аборигенов. Облвоенком мой однокашник, я знаю, значит, наш человек, с ним мы договоримся! Объявим боевые учения с доукомплектованием… как бы!.. Полуостров большой… народу много – без дела многие болтаются. Смотреть противно. Ты план разработаешь, от материка народ отрежем, деваться им некуда. К морю выжмем… Кто не уплыл – наш! Проведём кастинг. Ещё и спасибо потом скажут, как прославятся. Так, нет?

Начштаба всё понял, кроме последнего, на стратегическую задумку плана отвлёкся.

– Кого приведём?

– Не кого, а что! – поправил комбат. – Кастинг, я говорю, проведём!

Это термин такой, в том мире, в гражданском, ну, в музыкантском. В лёгком искусстве, в общем. Балет там, фокусы, и прочее… Отбор, значит.

– А-а-а… – с пониманием тянет начштаба. – Слыхал! Смотр, понашему.

– Именно. Оденем, обуем… – продолжал развивать концепцию тактических действий комбат. – С формой проблем, я думаю, у нас тоже не будет. А вот с дудками… барабанами, – майор споткнулся на непривычных названиях, – тромбонами… или как их ещё там, кларнетами с тарелками, басами?…

Капитан оптимистично пожал плечами.

– Ну, уж с дудками-то, товарищ майор… – заявил уверенно. – Конечно, соберём. Это же не бензин, не машина картошки или боеприпасы ящиками, с ними проблема, а дудки – влёгкую. В бывших клубах пошукаем, – определил направление поиска начштаба. Он уже полностью нацелился на выполнение «высокого» приказа, только не видел ещё чёткого пути, одни пунктиры. А потому что «академиев», как говорится, не кончал. А жаль. Потому и в капитанах до сих пор парится. – Какие, может, и остались где… найдём!