Каллиграфия - [14]
Каролингский минускул (средина VIII— XI вв.), сконструированный в Академии Карла Великого, вобрал в себя все лучшее, что таили в себе унциал, полуунциал, четвер-тьунциал и новоримские курсивы, - письма, параллельно развивавшиеся в Империи Франков и Испании. Начав свое восхождение здесь, каролингский минускул распространился по всей Западной Европе. На протяжении ІХ-ХІ вв., в зависимости от местных традиций, от индивидуальной манеры писцов оно претерпевало некие изменения: то наклонялось, то выпрямлялось. Менялись формы засечек, высота корпуса букв, но суть его оставалась неизменной. Все равно оно оставалось наиболее гармо-
Ч fdnef mft/u гизЛ-хг уестп у*гЖ>Ллп) fomnC'
pcm?Junt* cjVACrmJiiTV pidlanJurmj, pcrfiuJer'-
У25. Инициал. Нормандия XI в
?}(ШТІльек_
€
Majur.
oentitn as
biftoru - iJUl^ хтгці nri in [lijcum сдриіг eft M>rj- •Ci" f і ЛідЬотте leapmum mu metidum Jt
ПоФ тсЬолшг exordia- return ятгы pi<* tiiu ftcunJi lUbnfincm re^iCif- К ІШфПЛ fkyevirf ІІасфсуегіЬіїл. ешигг^гйЦас-Я -tier epitn {аІилсгтС и^^шЬиСАлт pUcu»-Ji
ничным, убористым и быстрым письмом из всех, какие были тогда в ходу на территории Европы.
Мы приводим два варианта прямого и наклонного каролингского письма разного времени от X до XI вв. (125,126).
На 126 показан замечательный образец, имеющий наклон букв 10°, угол наклона пера 30°-40°. Для тельца букв между двумя основными линиями отпущено всего три деления пера, для выносных и свисающих элементов по 4, а то и по 5 делений. Высоко подымаясь над строкой и опускаясь вниз, эти части букв заставляют значительно увеличивать расстояние между строками. Минускул обретает величие, несмотря на то, что по природе своей является письмом мелких букв. Длинные выносные и свисающие элементы облегчают и убыстряют чтение в значительной степени. Так были решены важнейшие проблемы письменности - быстрота чтения, скорость письма, дифференциация букв, их красота (124 - 135).
126. На титульной странице кодекса встретились капитальное письмо, унциал, каролингский минускул и иллюминированный инициал. Здесь представлен уникальный по гармоничности образец каролингского минускула IX в.
1 NC I PIT Ll BER EXODVS
x e сs и |ч т
х
г і Lioru j sjvxbeL q u n T^6 s si strfjnN
Л ееЧ рт U Cum I \COR SlNCuLi С Cl m D о cr>l Bus 5 ais INTROI є RUf*4 'Г
Ru Ье-n frmcvn іехч lud.x \ffXclx\.rr Z-vfuilon СтУтіктіп c-ojfe-r^
0 rfctvngt nironmrf.vn іtn\rrt)tmm {xc~fimrdc 1ejyzu.\.qp ncs. cju t n cju
Joftjyhxxtrxm. CJuomor-zuo c*r
urntxerilC ^-Mnbrfru Г Omni c}:co<^n.vrj0r)eYu..v
Те из кодексов - книг, которые предназначались королям, их приближенным, другим высокопоставленным персонам, были богато иллюминированы, начинались обычно с роскошного титульного инициала. Украшались также и другие части кодексов. Создалась традиция, в той или иной мере использовавшаяся потом в печатной книге от ее зарождения до наших дней. Культура книги превратилась в большое искусство. Для тех, кто хотел бы посвятить себя искусству книги, мы рекомендуем изучать великие исторические образцы. Наиболее прекрасные из них вы найдете в кодексах средневековья, в эпоху торжества каролингского минускула.
Каролингский минускул не имел сопровождения в виде заглавных букв, поэтому использовались маюскулы унциального письма и версалы. Но сегодня выдающимися каллиграфами разработано каролингское маюскульное письмо, составляющее единство этого шрифта.
Если внимательно присмотреться к строке этого письма, то увидим, что буквы в словах представляют собой волнообразное течение (128). Они живут, колышатся, то поднимаясь, то опускаясь так, что линии шрифта кажутся не строгим ограничением знаков, но лишь примерным ограждением, показывающим общее направление, в пределах которого они пишутся, но совсем не видно суеты и беспорядка, а только логика развития от буквы к букве. Чередование знаков представляет собой ритмически организованный музыкальный ряд, чарующий глаз.
У - Схема соотношения высоты и наклона букв. Угол наклона пера, длина выносных и свисающих элементов.
2 - Характер засечек некоторых букв, знак «g», арка на примере буквы «h».
хпт
7 fffffул'
3 - Составные части выносного элемента «дубинка». Альтернатива буквы «/» и знак «S». Буквы V, X.
Ш
4 - Дукт буквы «Ь». Вариант засечки взамен «дубинки» Пример начер тания с острыми засечками выносных элементов.
it~m
F
а
5 - Буква «Ь», проведенная за один прием. Буква «S», исполненная сдвоенным карандашом и ширококонечным пером.
Г
! У
//
I
/'
iyVnzmb
128. Слово из 5 лигатур
и (? е-п. {хтсыл- 1 it с/л.. f\ch.\J*:^Z^biilon
Ccbm і xm 1 n • d.vn em epzbsli m. C^vsiir^
cjUAer^r~eY~ fxcriltяtrde^fcmor^ci^c^b. f^pnix^i nzx cjti lti cjn c JofapЬум'сет. itix^-^yp'rvtr^zr CJuomomio с*тг umacriiC fr-xzm b:e-iu С omm cj:co^nxcioneYu-x...
72Я Увеличение (125)
СП C7S^
Л*Г
&
^Utc^cr
гахї
130. Примеры лигатур, то и дело встречающихся в каролингском письме. Они содействуют «музыкальности» надписи, обогащая ее ритмическую структуру. В этом ритме участвуют также выносные «дубинки», наклонные влево буквы «а», усложненная «g», буквы «і», «г» и т.д.
Данная книга создана в помощь людям, у которых возникает необъятный интерес. Интерес, связанный с вопросом дизайна и искусства. Как дизайнер или художник становится тем или иным представителем своей профессии? Есть ли что-либо общее в пути искусства и дизайна, возможно ли нам его повторить? Какой жизненный путь он проходит? В книге вы познакомитесь с известными дизайнерами и их работами: Дитерс Рамс, Джонатан Айв, Фернандо Гутьеррес, Фуми Шибата, Артемий Лебедев и другими.
Первая в России книга о патафизике – аномальной научной дисциплине и феномене, находящемся у истоков ключевых явлений искусства и культуры XX века, таких как абсурдизм, дада, футуризм, сюрреализм, ситуационизм и др. Само слово было изобретено школьниками из Ренна и чаще всего ассоциируется с одим из них – поэтом и драматургом Альфредом Жарри (1873–1907). В книге английского писателя, исследователя и композитора рассматриваются основные принципы, символика и предмет патафизики, а также даётся широкий взгляд на развитие патафизических идей в трудах и в жизни А.
Видеть картины, смотреть на них – это хорошо. Однако понимать, исследовать, расшифровывать, анализировать, интерпретировать – вот истинное счастье и восторг. Этот оригинальный художественный рассказ, наполненный историями об искусстве, о людях, которые стоят за ним, и за деталями, которые иногда слишком сложно заметить, поражает своей высотой взглядов, необъятностью знаний и глубиной анализа. Команда «Артхива» не знает границ ни во времени, ни в пространстве. Их завораживает все, что касается творческого духа человека. Это истории искусства, которые выполнят все свои цели: научат определять формы и находить в них смысл, помещать их в контекст и замечать зачастую невидимое.
Книга «Чертополох и терн» — результат многолетнего исследовательского труда, панорама социальной и политической истории Европы с XIV по XXI вв. через призму истории живописи. Холст, фреска, картина — это образ общества. Анализируя произведение искусства, можно понять динамику европейской истории — постоянный выбор между республикой и империей, между верой и идеологией. Вторая часть книги — «Возрождение Возрождения» — посвящена истории живописи от возникновения маньеризма до XXI в. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Книга голландского историка Шенга Схейена – самая полная на сегодняшний день биография Сергея Дягилева (1872–1929). Дягилев мечтал стать певцом, композитором, художественным критиком, но взялся сочинять куда более таинственное и глобальное произведение – образ будущего искусства. Умение уловить и вывести на свет новое, небывалое – самая суть его гения. Дягилевские «Русские сезоны» на сто лет вперед определили репутацию искусства России как самого передового, экстраординарного и захватывающего балетного явления. Провидец и тиран, ловец душ и неисправимый одиночка, визионер и провокатор, он слышал музыку раньше сочинившего ее композитора и видел танец прежде первого па.
За шесть десятилетий творческой жизни Пьер Огюст Ренуар, один из родоначальников импрессионизма, создал около шести тысяч произведений — по сотне в год, при этом его картины безошибочно узнаваемы по исходящему от них ощущению счастья и гармонии. Писатель Октав Мирбо назвал Ренуара единственным великим художником, не написавшим ни одной печальной картины. Его полотна отразили ту радость, которую испытывал он сам при их создании. Его не привлекали героические и трагические сюжеты, он любил людей, свет и природу, писал танцующих и веселящихся горожан и селян, красивые пейзажи и цветы, очаровательных детей и молодых, полных жизни женщин.Соотечественник Ренуара историк искусств Паскаль Бонафу рассказывает о его непростых отношениях с коллегами, продавцами картин и чиновниками, о его живописных приемах и цветовых предпочтениях, раскрывает секрет, почему художник не считал себя гением и как ухитрялся в старости, почти не владея руками и будучи прикован к инвалидному креслу, писать картины на пленэре и создавать скульптуры.