Калле Блюмквист и Расмус - [9]
Но кто-то, куда менее деликатный и внимательный, ехал сейчас в автомобиле, не боясь нарушить тишину города шумом своего мотора. Было слышно, как кто-то, переключая скорость, въезжал на холм, как потом неприятно заскрипели тормоза, и опять стало тихо и спокойно.
– И кому это в такое время вздумалось прикатить на машине? – недоумевал Калле.
– А тебе-то что? – строго сказал Андерс. – Пошли домой! Чего мы, собственно, ждём?
Но тут в душе у Калле что-то шевельнулось, словно приподнял голову дремавший в нём сыщик. Прошло то время, когда Калле был не просто Калле, а почти всегда господин Блюмквист, знаменитый сыщик, проницательный и несгибаемый. Он стоял на страже безопасности общества и делил всех людей на две категории – «арестованных» и «ещё не арестованных». Со временем Калле поумнел, и теперь он становился знаменитым сыщиком лишь изредка, в отдельных, «специальных», случаях. Сейчас был именно такой случай. Несомненно, именно такой.
К кому же приехал этот гость? Здесь, на холме, всего лишь один дом – вилла Эклюндов. Дом стоит выше всех городских зданий и довольно далеко от них. Не похоже, чтобы профессор, живущий в этом доме, ждал гостей. Весь дом спит. Может, это влюблённая парочка приехала, чтобы поворковать? В таком случае они очень плохо знают окрестности. Место для свиданий находится на другом конце города. И вообще – надо совсем рехнуться от любви, чтобы выбрать такой запутанный и холмистый путь для ночных прогулок. Так кто же это приехал? Ни один уважающий себя знаменитый сыщик не оставит подобное дело не расследованным. Такого просто быть не может!
– Послушайте, давайте подождём немного, посмотрим, кто же это? – попросил Калле друзей.
– Да зачем? – удивилась Ева-Лотта. – Ты небось уже вообразил, что тут убийца-лунатик бродит?
Не успела она договорить, как возле калитки появились двое мужчин, не далее чем в двадцати пяти метрах от них. Было слышно, как тихо скрипнула калитка, когда те двое вошли в сад. Они действительно вошли!
– Быстро вниз, в кювет, – взволнованно прошептал Калле, и через секунду все трое залегли в кювете, высунув лишь головы, чтобы видеть происходящее в профессорском саду.
– А если это профессор их пригласил? – предположил Андерс.
– Как бы не так, – отмёл сразу Калле эту мысль.
Если это его гости, то ведут они себя в высшей степени странно. И зачем это дорогим долгожданным гостям понадобилось красться, словно опасаясь, что их застукают с поличным? Зачем шнырять вокруг дома, что-то высматривая и вынюхивая? Зачем проверять двери и окна? А если дом оказался заперт, зачем долгожданным гостям подставлять лестницу? Чтобы залезть в открытое окно на втором этаже?
Но двое ночных визитёров именно этим и занимались.
– Ой, мамочки! – выдохнула Ева-Лотта. – Смотрите, они же лезут в дом!
Они и правда лезли в дом, если верить своим глазам.
Ребята лежали в кювете, не отрывая глаз от открытого окна с весело танцующей занавеской. Прошла целая вечность в ожидании – вечность без единого звука, кроме их беспокойного дыхания и слабого шелеста утреннего ветерка в вишнёвых деревьях.
Наконец один из тех двоих появился на приставленной лестнице. В руках он что-то осторожно держал. Что это, во имя всех святых, он несёт?
– Расмус… – пролепетала Ева-Лотта, побелев, как полотно. – Они похищают Расмуса…
Да нет, это невозможно, подумал Калле. Такого не бывает! У нас не бывает. Может быть, в Америке (в газетах писали), но не здесь же…
Но, очевидно, такое может случиться везде. Мужчина нёс Расмуса. Он нёс его осторожно, лишь поэтому Расмус не проснулся.
Когда мужчина со своей ношей вышел из сада и исчез, Ева-Лотта горько расплакалась. Обратив своё бледное лицо к Калле, она точно так же, как тогда, когда Андерс висел на кусте, запричитала:
– Что же нам делать, Калле, что делать?
Но Калле был так потрясён, что не сразу нашёлся. Он нервно провёл рукой по волосам и сказал, заикаясь:
– Н-не знаю… Н-надо… н-надо бежать за дядей Бьёрком… Н-надо…
Он старался изо всех сил побороть это мерзкое оцепенение, мешавшее ему думать. Действовать надо быстро, а он не в состоянии что-либо придумать. Он понимал одно: привести сюда полицию они не успеют. До её прихода эти типы смогут выкрасть дюжину детей, и к тому же…
Мужчина вернулся, но без Расмуса.
– Положил его в машину, ясное дело, – прошептал Андерс.
Ева-Лотта ответила сдавленным всхлипом.
Они смотрели на киднеппера, похитителя детей, круглыми от ужаса глазами. Неужели, неужели существуют такие отвратительные люди?.. Такие исчадия ада?..
Дверь на веранду открылась, и оттуда показался второй преступник.
– Пошевеливайся, Никке! – сказал он низким голосом. – Здесь почти всё готово.
Тот, кого звали Никке, в два прыжка оказался на веранде, и они оба опять исчезли в доме.
И тут Калле пришёл в себя.
– Мы должны выкрасть Расмуса обратно! – нервно прошептал он.
– Если успеем, – сказал Андерс.
– Да-да, если успеем. Где у них стоит машина? – спросил Калле.
Машина стояла на вершине холма. Белые розы ринулись туда. Быстро и бесшумно бежали они вдоль кювета, ликуя при мысли, что сейчас вырвут Расмуса из лап бандитов. Дикое ликование, правда, сменилось столь же диким страхом.
