Как жить в Западной Европе - [8]

Шрифт
Интервал

Молчание — не знак согласия

Мы, русские — довольно-таки невербальная нация. А вот в Европе почти всё, что вы хотите выразить вашему собеседнику, должно вами проговариваться, хоть часто и в завуалированной форме. Потому там и невозможно, к примеру, здороваться кивком или расплачиваться в супермаркете молча, без «здрасте», «спасибо» и «до свидания» — мол и так подразумевается.

Важнейший частный случай — выражение согласия. Обычно мы выдаём целое море слов, если с чем-то не согласны. А если согласны, так что тут говорить, делать надо. В Европе же, как правило, следует словесно выразить ваше согласие с предложением собеседника. Как в армии: «есть!». Для этого и существуют «Ok» в английском и «d'accord» во французском, столь часто повторяемые, что нам это порою кажется даже чем-то несуразным. К примеру, если в России вам скажут «Откройте окно», вы попросту идёте и открываете его. На Западе то же самое звучит примерно так:

— Не могли бы вы открыть окно, пожалуйста.

— Конечно.

Напротив, молчание в европейской культуре часто является вежливым выражением несогласия, сомнения. В вышеприведённом примере, открыв окно и промолчав, вы подчёркиваете вашим молчанием: вы не в восторге от того, что вас заставили открывать окно. Думаете, американцы просто так постоянно повторяют это своё «Ok»? Нет, так же как и улыбаются они не просто так. Все эти характерные для западного общества паттерны несут в себе важнейшие коммуникативные функции.

Помимо всего вышесказанного, постарайтесь также не забывать и о том, что невербаликой данной культуры вы пока не владеете. Хотите что-то сказать — скажите. Не надо делать многозначительное лицо, скорее всего вас не поймут или поймут неправильно. Тем более что, как уже было сказано, люди на Западе вообще очень вербальны. Поэтические сцены вроде «прощание без слов» — это очень по-русски, и потому совершенно неприемлемо в нынешнем западном обществе. Поймите, жители современного западного мира обычно просто не испытывают столь сложных чувств, чтобы их невозможно было бы передать словами. Поэтому в их культуре и отсутствует необходимость в хорошо развитой глубокой невербалике. Они просто говорят. И вы говорите.

Страшные русские

Реальные (а не киношные) представители современной западной культуры похожи на детей: болтливы, расслабленны, не обременены сильными чувствами или глубокими мыслями. С одной стороны, большинство из них постоянно кричат, машут руками, улыбаются, с другой — мысли и чувства шевелятся в них медленно, лениво, это обычно просто в глаза бросается. У нас такой типаж показался бы чем-то несерьёзным, мальчишеским и одновременно чем-то старческим, угасающим. Большинство русских — полная противоположность. На лице печать глубоких дум и тяжких переживаний, вид собранный и сосредоточенный, скупые жесты, внимательный взгляд. Для нас это норма, мы и сами обычно не осознаём, что мы именно такие. Однако всего этого уже достаточно, чтобы европеец занервничал. Ну не принято у них постоянно пребывать в подобном состоянии, они могут лишь изредка входить в него в критических ситуациях. Соответственно, именно с экстраординарной, критической ситуацией у них обычно и ассоциируется ваш вид.

Однако и это ещё не всё. Это вы в своём мире, в России, такими страшными были. Теперь вы в чужой мир попали, где испытываете поначалу сильный дополнительный стресс. Хотите представить себе, как изменится ваш имидж там? Встаньте перед зеркалом и произнесите несколько фраз по-русски. Посмотрите на себя. А теперь несколько фраз на иностранном языке. Чем хуже вы его знаете, тем лучше для данного теста. Затем включите Би-Би-Си и послушайте, стараясь не упустить ничего из сказанного. Посмотрите, насколько жёстче и сосредоточенней стал ваш взгляд, насколько в то же время тихи и вкрадчивы теперь ваши движения. Подъём внутреннего темпоритма на фоне замедления внешнего, если по Станиславскому. То есть резко возросла интенсивность работы психики, а все внешние проявления замедлились — вы полностью сосредоточенны на чужом языке. К тому же вы ещё напряглись. Всё это проявится в разы сильнее, когда перед вами окажутся реальные англичане или французы, с их незнакомой мимикой, их странными жестами и всем прочим. Со всей этой непривычной, чужой вам культурой. В результате вы сосредоточены, напряжены, сверлите взглядом окружающее пространство. А они пугаются. Сосредоточенный взгляд для них — это взгляд злой. Ваш напряг собеседник воспринимает исключительно на свой счёт. Для полноты картины вы ещё и не улыбаетесь, не спрашиваете как дела, не говорите «пожалуйста». Вот и получился типичный образ русского иммигранта, недавно приехавшего в Европу.

Итак, научитесь смотреть на аборигенов наивным детским взглядом. Не напрягайтесь. Быстрее доучивайте язык, тогда проще будет. Не старайтесь всегда говорить грамматически правильно, напряжённо выстраивая в голове каждую фразу. Не переутомляйтесь. Не пытайтесь с ходу понять всё, что вам говорят, лучше переспросите. Гротескно изображайте все обыденные западные паттерны, описанные в предыдущих главах — это хоть как-то скроет вашу чрезмерную собранность, ваш чрезмерно высокий внутренний темпоритм, и просто ваше чрезмерное напряжение, то есть всё то, что в рамках современной западной культуры является категорически неприемлемым.


Рекомендуем почитать
Публицистика (размышления о настоящем и будущем Украины)

В публицистических произведениях А.Курков размышляет о настоящем и будущем Украины.


Шпионов, диверсантов и вредителей уничтожим до конца!

В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.


Как я воспринимаю окружающий мир

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Возвращенцы. Где хорошо, там и родина

Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.


Чернова

Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…


Инцидент в Нью-Хэвен

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.