Как жить? - [14]
Чем-чем, а фантазией нашего брата Бог не обделил. Тут тебе и Емеля с хлебосольной щукой, и скатерть-самобранка, и рыбка золотая и проч. И проч. Вот, мол, как жить хорошо. Да и закордонные ребята любят такие сказки. Коммунизм-социализм — это же оттуда пришло. Не зря ведь Журкин идеализирует Маркса, самого оголтелого, по-моему, человеконенавистника, профана и баламута. Вы внимательно посмотрите на его «Капитал» — чушь собачья. Зато солидно. Вот с такой бородищей! Ну, это я к слову. Смысл всех этих утопий — в построении идеального государства. Анархисты не в счет — сумасшедшие люди. Как это уж совсем без государства, если исстари в каждом племени — вождь. Даже в семье — кто-то же должен руководить.
В общем, все упования на государство. Каждый понимает по-своему, но везде почти сквозит, что государство накормит и осчастливит. Вот и таращат мозги, как это лучше сделать. Город Солнца! Ну, жителям Кампанеллы не позавидуешь — такая там дисциплина. Республика Платона — в том же ряду. Шаг влево, шаг вправо — сам понимаешь. Фаланги Фурье — там такое же замечательное расписание, для каждого. Теперь додумались до «золотого миллиарда». Мол, 1 млрд. купается в золоте, а остальные 5 млрд. живущих на земле бедствуют из-за них. Тут уж дело не только в государстве, а в неком объединении хищников, которые пьют кровь у других. Уже не капиталисты, а целые страны грабят планету и живут за счет других государств. При всем разнообразии фантазий их объединяет призыв к всеобщему равенству. Что это значит? Надо уравнять богатых и бедных. Как это сделать? Бедных заставить работать или создать условия, чтобы они могли и хотели работать? Да нет, это долго и сложно. Проще отобрать у богатых. Революция. Классовая борьба. Антиглобализм. Антагонизм.
Оказывается, счастье предполагает вражду. Вот одни победят других — и будет вам город Солнца. А потом побежденные победят победителей — и опять город Солнца. И так без конца. Вот ведь как глубоко роет гуманитарная мысль.
Да в государстве ли дело? В этом самом «золотом миллиарде» кого только нет. Кроме известных «эксплуататоров» — Америки и Европы — там и Япония, и Эмираты, и Сауды, и Австралия с Новой Зеландией. И чем же они провинились перед человечеством? А тем, что хорошо живут. Слишком хорошо по сравнению с другими 5 миллиардами. Да еще пытаются диктовать свою волю — вот, мол, как надо жить. Но мы же хорошие, мы так не можем и мы очень гордые — получается антиглобализм. Утрем сопли портянкой и вперед на «золотой миллиард». Чем мы хуже, пусть делятся, но к нам пусть не суются. А то, что Китай завалил весь мир ширпотребом и самими китайцами, это почему-то никого не волнует. До поры, до времени. Потом накинутся на Китай. А там еще Африка. Я не знаю, как насчет идеального государства или даже целого мира, знаю одно: в мире мира нет и не будет.
Государство, ООН — это необходимо. Власть как-то стреноживает наши инстинкты. Хорошо, если бы власть была хорошей. Не важно, какая она, как ее назовут — демократической, монархической — стране все равно нужен хозяин. А там кому как повезет. Есть же примеры абсолютной монархии, когда народ не жалуется. И даже уважает. Есть примеры демократии, от греческого Солона до США, когда люди тоже не бедно живут, государство помогает жить в отдельной квартире, не голодать. Я же видел, бывал у таких в Америке. А пенсионеры США и Европы, Японии — пожалуйста, ездят по всему миру, путешествуют. Кто их не видел!
Есть страны, которые благоденствуют от природных ресурсов, есть страны, у которых их нет, но они тоже благоденствуют, потому что там есть мозги. Япония — это классический пример, но и в Европе есть. В Голландии недр нет, зато весь мир завалила тюльпанами. В общем, они знают, как жить.
Есть одна страна, в которой сконцентрировано больше всего ресурсов, я думаю, и мозгов, которая не знает, как ими распорядиться, не умеет жить. Это Россия. А ведь тоже хочется по-людски. Но как?
Расстреляли царя вместе с женой и детьми, и близкими. Кого-то из них бросили в шахты живыми. Так новое государство начинало жить во имя братства, любви и справедливости. Что было дальше, все знают.
Кончилась Советская власть. На заре нового века, тысячелетия (миллениума) опять произошла революция. Но как? Бедный сирота, некий Абрамович стал богаче английской королевы, он там и живет, хотя числится губернатором Чукотки. Отстегивает. Гэбэшник стал президентом. Очень популярен в народе, я сам за него голосовал. А за кого? Подфартило — выросли цены на природные ресурсы — нефть, газ, металлы. Бюджет с профицитом — оказывается, некуда деньги девать. А где медицина, образование, пенсионеры? В жопе. В Москве средняя зарплата по статистике, как температура в больнице, около 20 тыс. рублей. А пенсия — 3 тысячи. Как раз на оплату квартиры. А пожрать? Я уж не говорю о театрах. Да еще травят паленой водкой, вином. По этой государственной статистике средний мужик не доживает до пенсии, умирает в 58 лет. Тем не менее, у Пенсионного фонда дефицит, не хватает миллиарды рублей.
Замечательное государство. После всех революций, пролитой крови, уничтожения полнации — а это десятки миллионов людей, не считая войн, — ради, конечно же, благополучия нации, мы имеем Абрамовича и иже с ним (или они нас имеют), а народ как был, так и остался — в нищете. Посчитайте, кто получает больше 10 тысяч. Распределите на семью. Душевой доход таков, что не своруешь — не проживешь. А ведь у большинства зарплата меньше 10 тысяч. И цены растут.
Обыск, арест, тюрьма — такова была участь многих инакомыслящих вплоть до недавнего времени. Одни шли на спецзоны, в политлагеря, других заталкивали в камеры с уголовниками «на перевоспитание». Кто кого воспитывал — интересный вопрос, но вполне очевидно, что свершившаяся на наших глазах революция была подготовлена и выстрадана диссидентами. Кто они? За что их сажали? Как складывалась их судьба? Об этом на собственном опыте размышляет и рассказывает автор, социолог, журналист, кандидат философских наук — политзэк 80-х годов.Помните, распевали «московских окон негасимый свет»? В камере свет не гаснет никогда.
Обыск, арест, тюрьма — такова была участь многих инакомыслящих вплоть до недавнего времени. Одни шли на спецзоны, в политлагеря, других заталкивали в камеры с уголовниками «на перевоспитание». Кто кого воспитывал — интересный вопрос, но вполне очевидно, что свершившаяся на наших глазах революция была подготовлена и выстрадана диссидентами. Кто они? За что их сажали? Как складывалась их судьба? Об этом на собственном опыте размышляет и рассказывает автор, социолог, журналист, кандидат философских наук — политзэк 80-х годов.Помните, распевали «московских окон негасимый свет»? В камере свет не гаснет никогда.
Обыск, арест, тюрьма — такова была участь многих инакомыслящих вплоть до недавнего времени. Одни шли на спецзоны, в политлагеря, других заталкивали в камеры с уголовниками «на перевоспитание». Кто кого воспитывал — интересный вопрос, но вполне очевидно, что свершившаяся на наших глазах революция была подготовлена и выстрадана диссидентами. Кто они? За что их сажали? Как складывалась их судьба? Об этом на собственном опыте размышляет и рассказывает автор, социолог, журналист, кандидат философских наук — политзэк 80-х годов.Помните, распевали «московских окон негасимый свет»? В камере свет не гаснет никогда.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.