Как жили мы на Сахалине - [12]
Дмитрий Сергеевич задавал тон в работе и в быту. Он увлекался марафонским бегом и охотой, зимой — лыжами. Мы много читали, книжные и журнальные новинки, поступавшие в Александровскую библиотеку, не позволяли нам отстать от столичных коллег. А в отдыхе мы их превосходили, совершая коллективные культпоходы на природу.
Дмитрий Сергеевич обожал сына, зимой брал его на прогулки, приучал к лыжам. Сколько было восхищенных рассказов о следах настоящих диких зверей, когда они возвращались домой!..».
Александровск не был погружен в пучину окраинной скуки, жизнь в нем бурлила и кипела. Город не оцепенел от арестов. Абсолютное большинство жителей, если аресты не касались их лично, наивно видели в этих акциях подлинную заботу о честном труженике. Арестовывали начальников — так им и надо! Сорную траву с поля вон! Пусть не мешают нам строить социализм!
А жизнь текла своим чередом: люди работали, ходили в кино, горячо обсуждали новые фильмы, книжные новинки, участвовали в художественной самодеятельности. В 1937 году в стране было зарегистрировано 29590 самодеятельных хоров. Профессиональные театры (в их число входил и Александровский) дали 135516 спектаклей, на которых побывало свыше 67 миллионов зрителей! Особенно славился театр имени Евгения Вахтангова, где ставили «Отелло», «Короля Лира», пьесу Н. Погодина «Человек с ружьем». Огромное впечатление на избалованную публику произвел МХАТ имени Горького, выступавший на Всемирной выставке в Париже, где новую страну символизировала скульптура В. Мухиной «Рабочий и колхозница». Вся Европа рукоплескала Ансамблю песни и пляски Красной Армии под руководством А. В. Александрова. Именно в этот год на конкурсе скрипачей в Брюсселе и конкурсе пианистов в Варшаве первые места заняли выдающиеся советские исполнители Д. Ойстрах, Э. Гилельс, Р. Тамаркина. В начале года по всей стране проходили Пушкинские дни, посвященные столетию со дня гибели поэта, а в декабре широко праздновали 750-летие поэмы Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре». Празднованию 20-летия Октябрьской революции был придан невиданный размах. К этой дате вышли кинофильмы «Ленин в Октябре», трилогия о Максиме. Юбилею посвящались поэмы и кантаты, симфонии и романы, трудовые достижения, подвиги на земле, в небесах и на море, на Северном полюсе, куда высадились отважные папанинцы. Апофеозом торжества Советской власти стали выборы в Верховный Совет СССР 12 декабря. В городах и селах люди выстраивались в очередь с четырех-пяти часов утра (избирательные участки открывались в 6 часов), чтобы проголосовать первыми. С утра до позднего вечера во всех залах гремели концерты, танцы, стариков и молодежь катали на тройках с бубенцами, на самолетах-«кукурузниках». В подвалах опричники Ежова пытали свои жертвы, добывая признания, а наверху вся страна распевала песни на слова поэта-орденоносца В. И. Лебедева-Кумача:
III
12 октября 1937 года Дмитрия Пескова арестовали. Ольга Сергеевна не могла, не хотела верить в то, что честного человека, каким был ее муж, безупречного в службе и в быту, хоть в чем-то могут заподозрить. Вот завтра, послезавтра недоразумение выяснится, и он вернется домой.
Через день ее пригласили в кабинет директора. За столом, где еще вчера была привычной фигура мужа, сидел другой человек. Глядя прямо в лицо оловянными бараньими глазами, он подчеркнуто официальным тоном предложил Ольге Сергеевне написать заявление об уходе «но собственному желанию». В таком положении разумным было отправить мать и сынишку на материк к сестре: навигация заканчивается. Пароход пришел, но долго болтался на рейде, ожидая какой-то важный груз. Ольга Сергеевна большую часть времени проводила у стен Александровской тюрьмы. Утром она готовила что-нибудь повкуснее — пирожки, пельмени, кашу с маслом, укутывала, чтоб не остыло, кастрюльку или глиняный горшочек плотной тканью и спешила запять очередь. В ответ ей выносили расписку — полоску бумаги, где рукой Дмитрия Сергеевича была учинена роспись, проставлены дата и время. Плача, она целовала бумажку.
Однажды среди знакомых женщин, таких же бедолаг, пошел слух о предстоящем этапировании арестованных. На сыром ветру они дежурили у ворот с раннего утра до позднего вечера. Действительно, в один из дней восемь грузовых машин покинули тюремный двор и двинулись в северном направлении. В каждой машине стояли по четыре охранника, держа винтовки с примкнутыми штыками. Ольга Сергеевна всматривалась в осунувшиеся серые лица. На третьей она увидела мужа, закричала ему, он, видимо, услышал ее голос, стал поворачиваться, но ему мешала фигура охранника. Она кинулась за машиной, долго бежала, скользя по грязному снегу, по лужам, и все звала, звала его. Он так её и не увидел. И его она больше никогда не видела.
Вдали от города арестованных погрузили на плашкоуты, затем на пароход. Лишь потом это судно подошло к Александрову и приняло вольных пассажиров. В их числе были Клавдия Владимировна, теща Дмитрия Сергеевича, и шестилетний Олежка, сын. Теща попыталась, взывая к человечности начальника конвоя, передать продукты и теплые вещи зятю, но бдительный служака грубо отказал и даже пригрозил ей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Проза поэта о поэтах... Двойная субъективность, дающая тем не менее максимальное приближение к истинному положению вещей.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.