Как завоевать шейха - [45]

Амира и Хаким встали и выбежали из палатки. Аахил остался и подвинулся к отцу.

– Здравствуй, дядя, – тихо сказал он.

– Аахил, мне необходимо поговорить с твоим дядей. Я бы предпочел, чтобы ты при этом не присутствовал. Боюсь, это не будет для тебя хорошим примером. Иди и разыщи своего брата и сестру.

Аахил кивнул и вышел.

– Может быть, я тоже уйду? – спросила Рэчел.

Малик решительно покачал головой.

– Это касается вас, мисс Тэлбот. Останьтесь.

Когда Малик говорил таким тоном, у Рэчел не возникало мысли ослушаться.

– Значит, ты слышал слухи обо мне и мисс Тэлбот? – мягко спросил Малик. – И что же говорят люди?

Омар взглянул на Малика, потом на Рэчел.

– Они говорят, что ты взял английскую шлюху в наложницы и ты чернишь память о моей сестре с женщиной легкого поведения.

– Что ж, кажется, люди сказали уже достаточно. – Малик говорил легко, даже, пожалуй, весело.

Губы Омара сжались в тонкую линию.

– Не надо насмехаться надо мной, ваше величество.

Рэчел видела, как мгновенно замер Малик, да и ее кровь заледенела. Она точно знала, что шурину Малика не нужно было приходить сюда.

– Я был более высокого мнения о тебе, Омар, – тихо сказал Малик. – Я уважал тебя и, судя по всему, ошибся.

Омар вспыхнул, но продолжал смотреть в глаза шейху.

– Мисс Тэлбот воспитывает моих детей. Она уважаемый член нашей семьи, и твои комментарии относительно ее добродетели глубоко оскорбили меня.

– Я только повторял слухи, ваше величество.

– Ты произнес слова, Омар, а значит, несешь за них ответственность.

Омар сник.

– Мелко и подло верить слухам о моральных качествах мисс Тэлбот. По моему убеждению, ты позволил себе такое же оскорбление, как если бы я назвал шлюхой твою мать или сестру. Я долго и тщательно выбирал гувернантку и в конце концов остановился на мисс Тэлбот, уверившись, что она достойна учить и наставлять моих детей. Предположить, что я выбрал человека, не обладающего безупречной репутацией, значит оскорбить меня лично.

Омар попятился, а Малик продолжил речь:

– Я высоко ценил объединение наших древних и благородных семей, когда женился на твоей сестре. Но она мертва, и наша связь ослабела. Не думай, что мы по-прежнему близки и ты имеешь право оскорблять меня, оставаясь безнаказанным.

Рэчел видела, как кровь отхлынула от лица мужчины и он в мольбе вскинул руки.

– Я никогда не разорву все связи с тобой и твоей семьей ради детей, но советую тебе иметь в виду: я никогда не забуду то, что ты сегодня сказал.

Малик встал, подошел к входу в палатку и откинул полог.

– Я оскорблен и уязвлен твоими обвинениями и твоими сегодняшними действиями, Омар. Но, честно говоря, Омар, я еще больше оскорблен твоим бесстыдством. Пока я был женат на твоей сестре, я свято соблюдал брачные клятвы, хотя она… впрочем, не будем об этом. Но теперь ее нет, и я волен делать, что хочу. Если пожелаю, я буду ввозить наложниц со всех континентов, и это не твое дело. А теперь уходи.

Бывший шурин Малика вышел из палатки, пятясь и кланяясь. Малик с облегчением вздохнул.

– Мне очень жаль, если он оскорбил тебя, – тихо сказал он.

Рэчел покачала головой.

– Ты был неподражаем.

Малик несколько мгновений молчал, потом подошел и опустился на подушку рядом с ней.

– Я никогда не мог вынести разговора с Омаром с глазу на глаз. Он – воинствующий праведник, напыщенный и высокопарный. Он привык сначала делать, потом думать и бежать от последствий. Его трудно уважать. Теперь, когда его отец умер, он стал главой семьи. С Омаром у руля власть и богатства семейства Саккиди существенно уменьшатся.

– Ты думаешь, действительно ходят слухи?

Малик посмотрел на нее, улыбнулся, и Рэчел поняла, что он наконец расслабился.

– Конечно. Слухи есть и будут. Люди будут говорить, что мы любовники, что ты жена английского короля, сбежавшая от него, чтобы быть со мной. Будут придумывать разные глупости. Люди любят сплетничать, тем более о своих правителях. Ты принесла народу Гурии бесконечное количество возможностей строить догадки.

Подумав, Рэчел решила, что все не так плохо, хотя мысль о том, что люди судачат о ее связи с шейхом, казалась ей, мягко говоря, странной. Раньше она никогда и никому не была настолько важна и интересна, чтобы о ней сплетничали.

– Тебя это не задевает? – спросила Рэчел.

Малик пожал плечами.

– Слухи и сплетни были неотъемлемой частью моей жизни так давно, что я перестал обращать на них внимание.

Неожиданно Рэчел задумалась, насколько сильно отличается жизнь Малика от ее тихого и незаметного существования. Он никогда не знал анонимности. Любая его поездка заранее планировалась, и он нигде не появлялся без стражи. Он не мог заглянуть на рынок, если ему чего-то захотелось, или заговорить с интересной старой дамой на улице. Несмотря на его несметные богатства и власть, Рэчел стало его жалко. Пусть Малик – могущественный шейх Гурии, но настоящей свободы он лишен.

Глава 14

Солнце уже начало садиться, когда Малик собрал вокруг себя детей и повел их к костру, который разжег Вахид. Рэчел сидела на земле, передавала Вахиду сухие ветки, когда они требовались для костра, и вела с ним тихую беседу. Малика потрясла безмятежность Рэчел. Он подумал, что немногие женщины могли бы сохранять спокойствие, услышав, что о них говорят.