Как завоевать шейха - [44]

Наступил вечер. Рэчел мечтала о возможности вытянуть ноги и выпить прохладительный напиток.

– Наш лагерь будет за следующей дюной, – пообещал Малик, словно прочитав ее мысли.

Рэчел выпрямилась и попыталась увидеть, что находится за следующей дюной, но не преуспела. Зато, когда они добрались до вершины, вдали уже можно были разглядеть палатки.

– Мы доберемся до лагеря еще до захода солнца, – сказал Малик.

Ночь в пустыне наступает рано, принося с собой темноту и неожиданный холод. Рэчел знала, что шейх не мог не подготовиться к перепаду температуры, но ей было любопытно узнать, как он это сделал. Возможно, они все будут сидеть вокруг костра? Или им раздадут одеяла? Приблизившись к лагерю, Рэчел поймала себя на том, что довольно улыбается. Именно о таких приключениях она всегда грезила.

– Осторожно, – предупредил ее Малик. – После долгой поездки верхом у тебя, скорее всего, онемели ноги.

Рэчел вняла его предостережению и немного подождала, прежде чем сойти на землю с послушно улегшегося верблюда. Малик сразу подошел к ней и повел к палатке.

– Ваше величество, – проговорил Вахид, появившийся рядом. – Полагаю, у нас проблема.

Рэчел моментально отпустила руку Малика и позвала к себе детей. Она не знала, о какой проблеме идет речь, но Вахида было нелегко напугать, а сейчас он выглядел обеспокоенным. Мужчины отошли в сторону.

Рэчел видела, что Малик побледнел, машинально взъерошил волосы и несколько секунд стоял, словно решая, как лучше поступить. Потом Рэчел заметила на его лице вспышку гнева. Он отдал резкий приказ Вахиду, который выслушал его с удивлением, и вернулся к палаткам.

– Серьезная проблема? – спросила Рэчел.

Малик покачал головой. Он был зол и раздражен.

– Семья, – недовольно фыркнул он.

Больше ничего не объясняя, он провел их в самую большую палатку, где было разложено много удобных подушек, толстых шерстяных одеял и пушистых шкур. Рэчел сразу решила, что это самая роскошная палатка в мире.

Дети были тихи и молчаливы – почувствовали изменение настроения отца и инстинктивно тянулись к Рэчел. Когда они расселись, Хаким прижался к гувернантке с одной стороны, Амира с другой. Аахил тоже расположился рядом. Все ждали, что будет дальше.

Вошел слуга. Он принес прохладительные напитки, тарелки с едой, сладости и сухофрукты. Одновременно Вахид привел в палатку мужчину в возрасте около тридцати лет, ухоженного и хорошо одетого. Вместе с тем в его внешности было что-то дикое, и Рэчел захотелось крепче прижать Амиру и Хакима к себе. Она видела, что Малик осушил свой стакан, прежде чем поприветствовать вошедшего.

– Омар, – наконец сказал он. – Какая приятная неожиданность! Мы не виделись почти год. – К удивлению Рэчел, Малик обратился к гостю по-английски.

Она предположила, что таким образом он хотел смутить гостя.

– Ваше величество. – Омар низко поклонился, однако его манера держать себя говорила о враждебности, которую он испытывает к шейху.

– Пожалуйста, присядь, освежись вместе с нами, – предложил Малик.

Рэчел помнила, что шейх говорил ей о гурийском гостеприимстве. Он не мог не предложить этому человеку прохладительный напиток после путешествия.

– Я хочу поговорить с тобой, – сказал Омар, проигнорировав приглашение.

Омар покосился на Рэчел, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не съежиться под его ледяным взглядом. Она решила сохранять спокойствие и приветливо улыбнулась.

– Наедине.

– Мы наедине. Здесь нет ни советников, ни стражи. Нас никто не подслушает.

Омар снова окинул Рэчел неприязненным взглядом.

– Мисс Тэлбот – гувернантка моих детей. Она живет в моем доме. Мои дети останутся. И она останется. – Малик начинал терять терпение.

– Я хочу поговорить наедине, – упрямо повторил Омар.

Улыбка исчезла с лица шейха.

– Омар, я иду тебе навстречу из-за нашей связи. Но сейчас я путешествую с семьей и намерен заниматься своими детьми. Я твой шейх и могу приказать тебе уйти, тогда ты будешь по закону обязан подчиниться. Ты напрасно меня недооцениваешь. – В голосе Малика звенела сталь.

Рэчел видела, что Омар съежился, даже вроде бы стал меньше ростом.

– Моя семья оскорблена. Люди Гурии болтают разное, а объект сплетен марает память о моей сестре.

Рэчел с интересом прислушивалась. Ей хотелось знать, кто этот человек, как он связан с Маликом и о каком оскорблении ведет речь.

– Мне жаль, что твоя семья страдает от слухов.

Омар окинул шейха взглядом, полным презрения, но взял себя в руки.

– Ты объект этих слухов.

Рэчел видела, как губы Малика сложились в сдержанную, продуманную улыбку, и задалась вопросом, пришлось ли ему практиковаться, чтобы на его лице отразилось нужное количество удивления, скуки и незаинтересованности, или это получается у него само собой.

– Люди всегда болтают о своих правителях, – снисходительно ответствовал он.

– Моя сестра умерла всего год назад, а ты уже связался с этой английской потаскушкой. Это чернит память о моей сестре и оскорбляет нашу семью.

Рэчел почувствовала боль, словно ее ударили по лицу, когда Омар указал пальцем на нее. Он дрожал от негодования. Его лицо стало красным, глаза метали молнии.

– Дети, – спокойно сказал Малик. – Найдите, пожалуйста, Вахида и скажите, чтобы начали разжигать костер. Сегодня мы посидим под звездами.