Как смотреть и понимать произведения искусств - [21]
Задача раскрытие человеческих переживаний, настроений и эмоция находит свое решение в портрете XIX века, в частности в творчестве Родена. Роден стремился передать не только постоянные, установившиеся черты человеческого характера, но и эмоциональный строй, весь сложный комплекс духовной жизни. Портреты Родена полны внутренней жизни и борьбы, они открывают глубокие, значительные чувства и страсти современников художника, неудовлетворенность, часто неуравновешенность, индивидуалистическую замкнутость.
Характерен портрет художника Альфонса Легро, одного из друзей Родена. У Легро благородное, с крупными и выразительными чертами лицо, высокий лоб, внимательный и умный взгляд. Но немного сведенные брони, небольшие складочки на переносице, припухшие веки придают атому лицу выражение грусти, жизненной усталости и даже некоторой разочарованности. Сложность психологической характеристики портретируемого требовала от Родена новых приемов в трактовке формы. Перечислить эти приемы трудно, для каждого портрета они различны. Но общим является огромное и удивительное разнообразие скульптурной поверхности: одни детали подчеркиваются, на них играют яркие блики света, другие детали, наоборот, погружаются в тень. Беглая игра света и теин создает ощущение напряженной эмоциональной жизни образа.
Глубокий интерес к человеку, к миру его чувств характеризует советское искусство, искусство социалистического реализма. Прежде всего нужно отметить цикл скульптурных портретов Ленина — «Лениниану» Николая Андреевича Андреева. «Лениниана» имеет огромное историческое и художественное значение: тонкий я проницательный мастер запечатлел в ней образ Ленина, Ленина — простого человека, Ленина — великого вождя.
Андреев с первого же момента, когда ему удалось увидеть и услышать Ленина, был глубоко увлечен его личностью и с первой встречи с Лениным стал делать зарисовки, внимательно наблюдать и изучать того, чей образ занял с тех пор центральное место в его творчестве. В 1920 году Андреев получает разрешение работать в кремлевском кабинете Ленина и, наблюдая Владимира Ильича в его повседневной деятельности, делает бесчисленные наброски и рисунки, запечатлевая в них характерные ленинские черты.
Вот на рисунке Андреева Ленин слушает собеседника, слушает внимательно, добродушно, вот слушает напряженно, не сводя с оратора испытующего, острого взгляда, вот улыбается, вот говорит страстно и убежденно, вот читает…
Как совпадают образы Ленина в рисунках Андреева с литературным портретом Владимира Ильича, оставленным нам А. В. Луначарским! «Надо было видеть, как слушает Ленин, — писал Луначарский. — Я не знаю лица прекраснее, чем лицо Владимира Ильича. На лице его покоилась печать необычайной силы. Что-то львиное ложилось на это лицо и на эти глаза, когда, задумчиво смотря на докладчика, он буквально впитывал в себя каждое слово, когда он подвергал быстрому, меткому дополнительному допросу того же докладчика».
Первая из скульптур «Ленинианы» — «Ленин пишущий» — была выполнена художником в 1920 году. Ленин сидит за столом; склонившись над рукописью, он сосредоточенно работает. Правая рука, держащая перо, замерла в напряжении, пальцами левой руки он прикоснулся к губам: задумался. Склоненная голова с мощным лбом, чуть сдвинутые брови… Простой, обаятельный, жизненно убедительный образ великого мыслителя и великого труженика! Бережно, с глубокой задушевностью и теплотой передал скульптор все характерные черточки ленинской внешности, свободной лепкой, строгой, замкнутой композицией выразил сосредоточенность и целеустремленность Ленина, поглощенного работой.
Образ Ленина, созданный Андреевым, отличаясь документальной точностью, выявляет главные, типичные черты, раскрывает самое существенное.
В 1924 году Совнарком СССР предложил Андрееву исполнить большой портрет Владимира Ильича для установки в зале заседаний Совнаркома.
С этого времени работа скульптора над образом Ленина вступает в новую фазу — начинаются долгие и упорные поиски монументального идейно обобщенного образа Ленина.
В течение пяти лет Андреев сделал много подготовительных портретов Ленина и три варианта портрета для зала заседаний Совнаркома, о которых автор книги об Андрееве А. Бакушинский пишет так:
«Первый: Ильич сидит за столом «в комочке», с плотно прижатыми локтями, записывает что-то на крошечном клочке бумаги, оторвался от этой работы и с хитро прищуренным глазом, улыбаясь, вслушивается в доклад…
Второй: Ильич вошел на заседание и остановился в позе, особенно для него характерной, — с пальцами, заложенными в проймы жилета, прислушивается с улыбкой к происходящему. (Что-то вы тут без меня делаете?)…
Третий: Владимир Ильич на председательском месте, подвинулся в сторону и слушает доклад. Левая рука на колене».
Третий вариант портрета Ильича ближе всего к последней работе скульптора «Ленин-вождь»*. Ленин изображен стоящим на трибуне. Спокойна и мощна его фигура. Правой рукой Ленин оперся на трибуну, левая по характерной его привычке в кармане брюк. Ленин уверенно и пристально, слегка прищурив левый глаз, смотрит вдаль, голова его резко, энергично приподнята и повернута, лицо спокойно, но мускулы лица напряжены. В облике Ленина сочетаются остро-портретные черты, самые характерные и существенные — знакомый прищур глаз, чуть-чуть сдвинутые к переносице брови, характерное движение руки, опущенной в карман брюк, и в то же время черты типические, превращающие образ конкретного человека в обобщенный образ вождя народных масс. Образ Ленина поражает огромной внутренней значительностью, он — воплощение могучей мысли, непреклонной воли, революционной энергии, он — воплощение идеи победоносной революции.
«Искусство создает великие архетипы, по отношению к которым все сущее есть лишь незавершенная копия» – Оскар Уайльд. Эта книга – не только об искусстве, но и о том, как его понимать. История искусства – это увлекательная наука, позволяющая проникнуть в тайны и узнать секреты главных произведений, созданных человеком. В этой книге собраны основные идеи и самые главные авторы, размышлявшие об искусстве, его роли в культуре, его возможностях и целях, а также о том, как это искусство понять. Имена, находящиеся под обложкой этой книги, – ключевые фигуры отечественного и зарубежного искусствознания от Аристотеля до Д.
Группа «Митьки» — важная и до сих пор недостаточно изученная страница из бурной истории русского нонконформистского искусства 1980-х. В своих сатирических стихах и прозе, поп-музыке, кино и перформансе «Митьки» сформировали политически поливалентное диссидентское искусство, близкое к европейскому авангарду и американской контркультуре. Без митьковского опыта не было бы современного российского протестного акционизма — вплоть до акций Петра Павленского и «Pussy Riot». Автор книги опирается не только на литературу, публицистику и искусствоведческие работы, но и на собственные обширные интервью с «митьками» (Дмитрий Шагин, Владимир Шинкарёв, Ольга и Александр Флоренские, Виктор Тихомиров и другие), затрагивающие проблемы государственного авторитаризма, милитаризма и социальных ограничений с брежневских времен до наших дней. Александр Михаилович — почетный профессор компаративистики и русистики в Университете Хофстра и приглашенный профессор литературы в Беннингтонском колледже. Publisher’s edition of The Mitki and the Art of Post Modern Protest in Russia by Alexandar Mihailovic is published by arrangement with the University of Wisconsin Press.
Трагедия Холокоста была крайне болезненной темой для Польши после Второй мировой войны. Несмотря на известные факты помощи поляков евреям, большинство польского населения, по мнению автора этой книги, занимало позицию «сторонних наблюдателей» Катастрофы. Такой постыдный опыт было трудно осознать современникам войны и их потомкам, которые охотнее мыслили себя в категориях жертв и героев. Усугубляли проблему и цензурные ограничения, введенные властями коммунистической Польши. Книга Гжегожа Низёлека посвящена истории напряженных отношений, которые связывали тему Катастрофы и польский театр.
Книга посвящена творчеству выдающегося чехословацкого режиссера, народного художника ЧССР Карела Земана, одного из зачинателей национальной школы кукольного кино, получившей широкую известность во всем мире. Автор рассматривает особенности художественного метода К. Земана, его новаторские поиски в области кукольной мультипликации и игрового кино.
В течение первых десятилетий нашего века всего несколько человек преобразили лик мира. Подобно Чаплину в кино, Джойсу в литературе, Фрейду в психологии и Эйнштейну в науке, Пикассо произвел в живописи революцию, ниспровергнув все привычные точки зрения (сокрушая при этом и свои взгляды, если они становились ему помехой). Его роднило с этими новаторами сознание фундаментального различия между предметом и его изображением, из-за которого стало неприемлемым применение языка простого отражения реальности.
Творчество этого художника широко известно всякому, кто хоть немного разбирается в живописи. Однако не каждый знает, что жизнь Кустодиева, пришедшаяся на переломные для России времена, была омрачена тяжелой болезнью. Он мужественно боролся с недугом и наперекор судьбе воспевал в своем творчестве радость жизни. Впервые публикуемые в книге архивные материалы позволяют значительно шире показать отношения Кустодиева с родными и друзьями, прояснить его политические симпатии и антипатии, углубить представление о том, что писали о нем современники и что ценил в собственном творчестве сам художник.