Как поджарить цыпочку - [32]
Карим вошла в кухню. Джасмин, поглаживая бокал с вином, стеклянным взглядом смотрела в темноту за окном. Обернувшись к дочери, она одарила ее материнской улыбкой, от которой Карим заскрежетала зубами.
– Какой милый парень, этот Трой. Ты никогда о нем не говорила.
– И что?
– Ничего, просто приятный, и все.
– Ага.
– Л вы, ребята… – Джасмин осеклась.
– Что?
– Вы встречаетесь?
– Каждый день в школе.
– Ты понимаешь, что я имею в виду.
– Ради бога, мам… Мне надо делать уроки.
– Может, съешь чего-нибудь? Что ты сегодня ела?
– Много всякого.
– Например? Не видела, чтобы ты завтракала.
– Не все завтракают.
– Резонно.
Карим пожала плечами.
– Ну хоть грушу возьми…
– Я не голодна.
– Ты думаешь, что это выглядит привлекательно, но это не так.
– Попробуй убедить в этом журналы.
– А, вот оно что! Ты решила стать моделью.
– Я этого не говорила.
– Тогда ешь.
Карим направилась к двери.
– Карим?
– Что?
– Знаешь, ты можешь говорить со мной обо всем. О том, что тебе хочется узнать.
Карим бесстрастно взглянула на мать. Джасмин покраснела, но не угомонилась.
– О мужчинах, об отношениях с ними. Давай поговорим, когда захочешь. Мне кажется, было бы хорошо, если бы ты со мной поговорила.
– Ой, мам!
Карим закатила глаза и вышла из кухни, а Джасмин со своим бокалом села за стол и подумала о том, что совсем вроде бы недавно она была для Карим всем. Трехлетняя Карим сидела в ванне и все повторяла, как любит свою мамочку. Доченька. Ее сердечко трепетало от радости. Она могла бы дать ей то, чего недополучила сама – не только материально, но и эмоционально. Она хвалила дочку, говорила, что та обязательно станет кем захочет. Все время повторяла, какая она красавица. Какая умница. Не такая, как все. Она знала, что в какой-то момент отношения обострятся. С подростками всегда нелегко. Но у нее с дочкой, думала она, все будет по-другому. Джасмин думала, что они сумеют справиться. Доченька ее. Карим. Беззубая и лысенькая. С толстой и красной, несмотря на старательный уход, попкой. С пронзительным ревом по ночам, от которого упал бы в обморок даже бабуин. Ее дитя. Карим.
Джасмин заставила себя встать со стула. Честно говоря, ее уже тошнило от рецептов и удачных находок Марселлы, и хотя она намеревалась приготовить сегодня на ужин густой сливовый суп по ее рецепту, Джасмин направилась к шкафу, в котором хранила все необходимое для выпечки. Ей захотелось шоколада. Жирного, густого, сливочного, утешающего шоколада. На ужин она чего-нибудь зажарит на гриле и нарежет салату. Основные же усилия направит на десерт. Она достала большую миску и миксер. Положила в миску кусковой шоколад, ваниль и сахар. Сунула голову в холодильник и пересчитала количество яиц. Десять. Как раз хватает. Рот ее наполнился слюной, она несколько раз сглотнула. Так, сливки есть? Из-за банки с майонезом выглядывал пол-литровый пакет. Она понюхала содержимое. Сегодня еще пойдут. Потом направилась к бару и проверила запасы. Бренди, «Амаретто», «Гран Марнье». М-м-м, «Гран Марнье» пойдет. Нежный, апельсиновый. Шоколад и масло уже плавились в котелке с двойными стенками. Жирная, мягкая смесь. Джасмин до лимонной желтизны растерла яичные желтки с сахаром и профессиональным подкручивающим движением вылила на них шоколад. Пара взмахов лопаткой – и смесь приобрела желанный вид. Джасмин встала над миской и слизнула с лопатки остатки шоколада. Теперь «Гран Марнье». Так. Попробовала. Еще чуть-чуть. Еще раз попробовала. Она отмерила нужное для получившейся смеси количество белков, взбила их и выложила сверкающей массой на шоколад. Разравнивая белковые волны, Джасмин всхлипнула. Пригладила белок, подтерла нос рукавом и со слезами на глазах засунула мусс в холодильник. Прислонилась к дверце, превозмогая тошноту, схватилась за живот и зарыдала.
Придя домой, Дэниел застал жену сидящей за заваленным посудой столом. Она бессмысленно смотрела в стену, обняв миску с муссом. Глаза у нее были красные и припухшие. Боевой шоколадной раскраски на щеках на сей раз не было, зато в волосах снежинками мерцал засохший яичный белок. Дэниел открыл холодильник и достал пиво.
– Поссорилась с Карим?
Она с усилием перевела на него взгляд.
– Ее так зовут?
Дэниел улыбнулся, взял ложку и зачерпнул из миски.
– М-м-м! – присосался он к ложке, как младенец к соске. Вылизав ложку до блеска, он склонил голову набок. – Ну как тебе? Мне кажется «Гран Марнье» многовато, а? Мне-то в самый раз, но если это новый рецепт или…
Джасмин сидела, не говоря ни слова, и он вновь потянулся к миске. Зачерпнув следующую порцию, он покачал головой.
– Сколько раз я тебе говорил – она играет у тебя на нервах, как на скрипке.
Джасмин закрыла глаза.
Он опять потянулся к муссу.
– Как насчет ужина?
– Ты его уже ешь.
– Потрясающий, честное слово.
Джасмин рассмеялась. Громко хохотала, запрокинув голову. Дэниел улыбнулся. Ему всегда нравилось, как она смеется. Именно это и привлекло его в ней – она умела до конца отдаться веселью. И шуткам. Особенно его шуткам. Джасмин вручила ему миску и, пошатываясь, направилась к раковине. Плеснула холодной воды в лицо и прижала ладони к покрасневшим глазам.
Дэниел постучал в дверь Карим.
Джек Картер, успешный автор любовных романов, мечтает встретить женщину, похожую на своих героинь. Очаровательная Молли Макинтайр, его соседка по квартире, легко завязывает отношения и так же легко их разрывает. Необходимость проживания под одной крышей оба рассматривают как неизбежное, но временное зло. Однако когда Молли начинает писать собственные страстные романы и они мгновенно завоевывают признание, Джек приходит в ярость. Соперники уже готовы возненавидеть друг друга. Но недаром говорят: от ненависти до любви всего один шаг…
Все, что казалось простым, внезапно становится сложным. Любовь обращается в ненависть, а истина – в ложь. И то, что должно было выплыть на поверхность, теперь похоронено глубоко внутри.Это история о первой любви и разбитом сердце, о пережитом насилии и о разрушенном мире, а еще о том, как выжить, черпая силы только в самой себе.Бестселлер The New York Times.
Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.
Эллен хочет исполнить последнюю просьбу своей недавно умершей бабушки – передать так и не отправленное письмо ее возлюбленному из далекой юности. Девушка отправляется в городок Бейкон, штат Мэн – искать таинственного адресата. Постепенно она начинает понимать, как много секретов долгие годы хранила ее любимая бабушка. Какие встречи ожидают Эллен в маленьком тихом городке? И можно ли сквозь призму давно ушедшего прошлого взглянуть по-новому на себя и на свою жизнь?
Самая потаённая, тёмная, закрытая стыдливо от глаз посторонних сторона жизни главенствующая в жизни. Об инстинкте, уступающем по силе разве что инстинкту жизни. С которым жизнь сплошное, увы, далеко не всегда сладкое, но всегда гарантированное мученье. О блуде, страстях, ревности, пороках (пороках? Ха-Ха!) – покажите хоть одну персону не подверженную этим добродетелям. Какого черта!
Представленные рассказы – попытка осмыслить нравственное состояние, разобраться в проблемах современных верующих людей и не только. Быть избранным – вот тот идеал, к которому люди призваны Богом. А удается ли кому-либо соответствовать этому идеалу?За внешне простыми житейскими историями стоит желание разобраться в хитросплетениях человеческой души, найти ответы на волнующие православного человека вопросы. Порой это приводит к неожиданным результатам. Современных праведников можно увидеть в строгих деловых костюмах, а внешне благочестивые люди на поверку не всегда оказываются таковыми.
В жизни издателя Йонатана Н. Грифа не было места случайностям, все шло по четко составленному плану. Поэтому даже первое января не могло послужить препятствием для утренней пробежки. На выходе из парка он обнаруживает на своем велосипеде оставленный кем-то ежедневник, заполненный на целый год вперед. Чтобы найти хозяина, нужно лишь прийти на одну из назначенных встреч! Да и почерк в ежедневнике Йонатану смутно знаком… Что, если сама судьба, росчерк за росчерком, переписала его жизнь?