Как очаровать очаровательную - [48]

Он подошел к камину. Наклонившись, чтобы поднять полено, Кирк скривился от боли в ноге. Сегодняшнее утреннее занятие с Маккриди, несмотря на предупреждение камердинера, оказалось болезненнее, чем он ожидал. Он подкинул в огонь полено и выпрямился.

— Вот так.

— Спасибо. Это очень любезно.

— Нет никакой любезности в том, чтобы сделать необходимое. — Отряхиваясь, он обернулся к ней. — Довольно скоро здесь станет теплее.

— Я уже чувствую.

— Подойдите ближе к огню и почувствуете еще лучше.

Она посмотрела на дверь.

— Подойдите, Далия. Мы слишком хорошо знаем друг друга, чтобы между нами оставалась недосказанность. Если она возникает, слова начинают вертеться в голове, не давая уснуть. Мы из тех, кто думает, часто слишком много. Хороший разговор начистоту, и мы точно будем лучше спать по ночам.

Она улыбнулась.

— Папа постоянно обвиняет меня в том, что я слишком много думаю.

— То же самое многие говорили и мне. А потому нам следует побеседовать.

— Думаю, вы правы. — Далия обошла кушетку и подошла к камину. — Не хочу, чтобы вы потеряли сон.

— Хорошо.

Кирк наблюдал, как она подносит ладони поближе к огню. Такие тонкие руки! Он видел, как эти руки ласково прикасались к его книгам. И ему вдруг неудержимо захотелось оказаться на месте этих книг. От этой мысли его тело напряглось, и ему пришлось опереться на больную ногу, дабы не дать простора своевольному воображению.

— Позвольте мне внести ясность: вы больше не хотите участвовать в моем, как вы выразились, «плане».

Она вспыхнула.

— Вы собрались, как я вижу, говорить напрямую?

— А вы предпочли бы, чтобы я вежливо ходил вокруг да около?

— Нет, вовсе нет. Пожалуйста, продолжайте.

— Спасибо. Это предложение, но никак не план. У меня нет желания пережить подобную неловкость еще раз, и я полагал, что и у вас тоже. Или вы не хотите найти пару?

— Ненавижу, когда вы употребляете слово «пара». — Далия поморщилась. — Звучит вульгарно.

— А не этим ли мы занимаемся? Словно два павлина, распушаем хвосты перед представителями противоположного пола, надеясь обратить на себя внимание?

Произнося эти слова, он взмахнул руками.

Ее губы дрогнули, но она сурово проговорила:

— Это звучит не менее вульгарно.

— Правда нередко неприглядна. По крайней мере в данном случае.

Хромая, Кирк вернулся к креслу и уселся. Заметив, что она приподняла брови, он спросил:

— Мне встать? Просто нога опять разболелась.

— Хотя бы мне сесть предложили.

— Но вы же замерзли и хотели быть поближе к камину.

— Кирк, вежливый человек иногда задает вопрос, даже зная ответ наперед.

— Похоже на чертову пустую трату времени.

— И не надо чертыхаться… — вздохнула она. — Впрочем, не важно.

Она повернулась и подошла еще ближе к огню, он моментально согрел кожу, окрасил кармином ее кудри и заставил засиять гранатовые серьги. Серьги явно были ей дороги, потому что другие она надевала редко.

«Они красивы, но гранат — это так скромно для нее! Она достойна рубинов. Роскошных, красных, смелых рубинов».

Кирк улыбнулся этой мысли. Далия действительно красива. И это не показная красота легкомысленных модных пустышек. Нет, ее красота во всем — в безукоризненной линии носа и подбородка, в изгибе сочных губ. Ее кожа не бесцветно-белая, как у здешних девиц, а свежая и молодая, в редких веснушках, будто манящих запечатлеть на каждой поцелуй.

Слегка приподняв юбку, она подвинула поближе к камину ножку в изящной туфельке, и в свете огня под платьем обозначился силуэт ее стройных лодыжек.

Его сердце учащенно забилось, и он не смог отвести взгляд.

«Боже, да она превосходно сложена, у нее округлые икры и бедра, к которым мужчину так и тянет прикоснуться! В ней нет и следа модной худобы. Кто соблазнится этими костлявыми худышками, увидев роскошные пышные формы?»

В этот момент Далия обернулась, и взгляды их встретились. Лорд Кирк невольно зарделся и пробормотал:

— Вы стоите слишком близко к пламени. У вас загорится юбка.

Прозвучало это резко, даже грубо, Далия тоже покраснела, но отступила на шаг от огня, тем самым избавив Кирка от танталовых мук — созерцать ее просвечивавшую сквозь платье фигуру.

Видя, как она скривила губы, Кирк понял, что снова ее разозлил.

— Простите, если я сказал слишком резко, но мне очень бы не хотелось, чтобы на вас загорелось платье.

«На самом деле, это я сейчас чуть не загорелся».

— Мне не нравится, что вы вечно злитесь на меня.

— Я не злюсь.

Однако он ее не убедил.

— Это на самом деле так. Я просто беспокоился. — «И невероятно возбудился». — Поэтому давайте поговорим о моем «плане», как вы это окрестили.

— Давайте. Я передумала в этом участвовать, потому что это неразумно. Кроме того, усовершенствовав подобный навык с вами, вовсе не обязательно, что я смогу использовать его с кем-нибудь еще.

Верно, целовать Далию совсем не то, что других. Да и не нужны ему были другие. Это лорд Кирк знал точно.

Иное дело Далия. И отнюдь не потому — как непременно подумали бы многие сентиментальные люди — что он в нее «влюблен», нет. Староват он для подобных глупостей, хотя и вовсе не бесчувствен. Ибо кроме взаимопонимания между ними зарождалось взаимное физическое влечение, и этого нельзя было не заметить и не признать. Именно это и было куда более убедительным доказательством в пользу необходимости дальнейшего развития отношений, чем просто общность их интересов.