Как игрушки пошли учиться - [43]

В игрушечном городе все было точь-в-точь как в настоящем, так же, как в любом другом городе, по улицам сновали машины, правда, узнать в них бывшие игрушечные заводные автомобильчики было теперь совершенно невозможно. Став взрослыми, машины освоили десятки профессий. Только одной машины не было видно на улицах — обычного бензовоза. Дело в том, что все автомобили были электрическими, их моторам бензин был не нужен. От этого воздух в городе был удивительно чистым и пахнул цветами и земляникой, которая во множестве росла прямо на газонах.

Надо сказать, что в этом городе все бывшие игрушки Владика нашли свое призвание и стали отличными специалистами. Даже простое увеличительное стеклышко. Да-да, теперь крупный ученый Стеклышкин возглавлял завод, выпускающий телескопы, микроскопы и фильмоскопы для детей.

Правда, если вы помните, стеклышко Владика было по совместительству еще и «прожигательным» и поэтому мечтало в детстве еще об одной профессии, но об этом позже.

Самым главным, самым старшим в городе был Ванька-встанька... Простите, теперь его звали уже по имени-отчеству — Иван Иванович Неваляшкин. Иван Иваныч тоже весьма изменился: он стал солиднее, отрастил брюшко, носил большие очки, изготовленные специально для него ученым Стеклышкиным, и старательно зачесывал розовую лысинку. В каких только жизненных передрягах не побывал Иван Иваныч за это время! Но удары судьбы ни разу не смогли положить его на лопатки: что бы ни случалось, он неизменно подымался — такой уж у него был характер.

...Однажды вечером, когда Иван Иваныч сидел в своем кабинете на сто тридцатом этаже и решал очень важную задачу о том, кого бы назначить на должность главного городского сочинителя сказок для детей, в его приемной раздался телефонный звонок.

— Вас какой-то рыбак спрашивает,— доложила секретарша.— Говорит, дело особой важности.

Иван Иваныч поморщился и снял трубку:

— Неваляшкин слушает... Откуда? Из бухты?.. Какой еще, туда-сюда, орех?... Я понимаю, что кокосовый... Ах, письмо! Ну-ка, ну-ка... «Как на острове Буяне, среди моря в океане...» Чепуха какая-то... Как вы говорите «Заблужденья вследствие потерпел я бедствие...»? Постойте, туда-сюда, записываю, диктуйте... Так... Ага... А подпись?.. Владик? Как — Владик? Ах, и домашний адрес? Так и есть, тот самый! Невероятно!.. Спасибо. Постараюсь принять меры.

Неваляшкин положил трубку и, обхватив голову ладонями, закачался на стуле.

— Ах, беда-то! — шептал он.— Значит, фея и вправду нашего бывшего хозяина... туда-сюда... Бедняга, столько времени один... Ну дела! Надо немедленно собрать совет мастеров.

Через полчаса, поднятые по тревоге, в кабинет Неваляшкина вошли дорожный мастер Бычков, прославленные мастера-металлисты братья Кузнецовы, профессор гидротехники Пистолетов, специалист по точным приборам Юля Волчкова, старший сержант запаса — ныне руководитель ансамбля песни и пляски Солдатиков (прихвативший на всякий случай свой именной карабин) и еще много народу: энергетик Вертушкина, начальник службы погоды Шариков, крупный ученый Стеклышкин и другие. Когда все расселись, Неваляшкин постучал карандашом по графину, вытер платком лысинку, тяжело вздохнул и начал, наверно, самую трудную в жизни речь:

— Друзья! Если вы помните, много лет, туда-сюда, назад случилось событие, которое, так сказать, в корне изменило, туда-сюда, нашу судьбу. По велению Великой феи игрушек мы очутились в школе.

— Как же, помним! — раздались голоса.— Еще бы!

— В тот день наш бывший хозяин жестоко оскорбил нас,— добавил кто-то.

— Он сказал, что мы «бесполезная дрянь» или еще что-то в этом роде! — крикнули из дальнего угла.

— Он говорил еще и похуже,— кивнул Неваляшкин.— Но не в этом суть. Согласны ли вы позабыть обиду?

— А в чем дело? Что случилось? — забеспокоились собравшиеся.— Объясните наконец!

— А дело в том...— Неваляшкин снял очки и потер переносицу.— Дело в том. что Великая фея и вправду выполнила свою угрозу. Наш хозяин не просто оставил нас, как все мы думали, он и на самом деле, туда-сюда, очутился на необитаемом острове. И все это время сидит там один...— Тут голос Иван Иваныча дрогнул. Он достал платок и вытер не то глаза под стеклами очков, не то сами стеклышки изнутри.

— Один-одинешенек! — повторил Неваляшкин.— Он и сейчас там. Как хотите, а мне его жалко. Я хоть и игрушечный родом, но у меня есть сердце. Бедняга рассылает по морю письма в кокосовых конвертах... Вот: «Как на острове Буяне, среди моря в океане, заблужденья вследствие потерпел я бедствие...» Умоляет о помощи... Читайте сами, я не могу.

Неваляшкин положил на стол листок с телефонограммой и отвернулся.

Мастера повскакали с мест, сгрудились у стола.

— «Люди, сжальтесь надо мной! — вслух читал кто-то.— Умоляю, поспешите! Приплывите, разыщите, мне так хочется домой — ой!»

— Надо спасать! — крикнул кто-то, когда листок был прочитан до конца.

— Немедленно на помощь! Тут и говорить нечего — ни сил, ни жизни не пожалеем! — зашумели мастера.

— Тихо! — поднял руку Неваляшкин.— А хорошо ли вы подумали, друзья? Ведь если мы возвратимся, туда-сюда, к Владику, волшебство исчезнет. К нему вернется его время, а наше... наше кончится. Мы с вами снова станем простыми игрушками.