Кадис - [68]
Графиня задумчиво подняла глаза ввысь, потом посмотрела на меня, на дочь и, испустив глубокий вздох, произнесла:
– Твердость и достоинство имеют свои границы, порой разум не в силах устоять против мольбы сердца, проникнутого религиозным чувством. Асунсьон, разрешаю тебе пойти к Инес. Тебя проводит дон Пако.
Девушка поспешила к себе одеться.
– Так вот, как я уже говорил вам, сеньора… – попытался я возобновить прерванный дипломатический разговор.
– Кабальеро, вы мне ничего не говорили. Все бесполезно. Если цель вашего посещения передать мне предложения графини, вы можете удалиться.
– Графиня согласна признать за вами…
– Я не желаю никаких признаний. Глава семьи – маркиза де Лейва, она уже дала необходимые распоряжения, дабы вернуть девушку домой. Мне тут делать нечего.
– Графиня так раскаивается в своих словах!
– Да простит ее Бог… Я слагаю с себя всякую ответственность… Но к чему эти ухищрения, сеньор де Арасели? Вы полагаете, что я ничего не понимаю?
– Сеньора, в моих словах нет лукавства.
– О, меня нелегко обмануть. Вы думаете, мне не хватит разума догадаться, что все эти предполагаемые поручения от имени графини не более чем предлог, чтобы попасть в наш дом и увидеть мою дочь Пресентасьон, в которую вы так влюблены?
– Сеньора, поистине, я никогда не думал…
– Любовный пыл, конечно, – это еще не преступление. Но вам надобно знать, что я предназначила моей дочери остаться в девицах. Она не желает выходить замуж… Кроме того, хотя по моим сведениям, полученным из различных источников, вы неплохой человек, этого еще не достаточно… ибо в сущности кто вы такой?.. Откуда вы появились?
– Я полагаю, из лона моей матери.
– Итак, вам лучше отказаться от своих безумных надежд.
– Сеньора, вы заблуждаетесь.
– Я знаю, что говорю. Прошу вас удалиться.
– Но… разрешите мне закончить мое сообщение…
– Попрошу вас удалиться, – повторила донья Мария с высокомерным видом.
И я удалился; дверь в коридоре приоткрылась, мелькнуло милое личико Пресентасьон, и белая ручка послала мне приветствие.
Вскоре я уже входил в дом доньи Флоры. Сообщив графине о результатах моего посещения, я сказал Инес:
– Сюда идет Асунсьон. Она собиралась выйти с доном Пако.
Минуту спустя появилась Асунсьон, подруги обнялись и заплакали. Амаранта и я вышли из комнаты, предоставив им свободу поговорить наедине; но, едва переступив порог, графиня прильнула к двери и лукаво прошептала:
– Я хочу послушать, о чем они говорят. Знаешь, спрятавшись за гардиной во дворце, можно было узнать иногда и о немаловажных событиях.
– Но девушки будут обсуждать не какие-нибудь государственные дела. Я ухожу.
– Останься, глупыш, и послушай… В Эскориале однажды прервались дружеские отношения из-за того, что мы не хотели подслушивать… Пойми, разговор наверняка пойдет и о тебе.
По правде говоря, деликатность подсказывала мне уйти, а любопытство толкало остаться. Верх одержало любопытство, а вернее говоря, Амаранта, которая не могла вдруг отрешиться от своих привычек придворной дамы. Девушки говорили громко, и мы не только все слышали, но даже кое-что видели.
– Матушка не хотела отпустить меня к тебе, Инес, – начала Асунсьон. – Странная судьба. Я попрощалась с тобой, думая, что больше никогда тебя не увижу… И вот я дома, а ты вырвалась на волю. Какая ты скрытная, у тебя было все заранее готово, а ты ни словом не обмолвилась!
– Ты ошибаешься, – возразила Инес, – я ушла из дому совсем иначе, чем ты… Но я ни в чем не хочу упрекать тебя, ведь ты раскаялась в своей роковой ошибке и вернулась домой, к матери. Ты поняла свое заблуждение, ты открыла глаза и увидела край бездны, в которую ты готова была упасть, а может быть, и упала уже?
– Не знаю, что со мной происходит, – сказала Асунсьон, сжимая руки своей подруги. – Я сама в ужасе от моего поступка. На меня напало безумие, в моем воображении вспыхнуло пламя, оно не давало мне жить; понимая, какое это зло, я была не в силах избежать его. Лорд Грей уже давно мечтал увезти меня из дому, но я долго не поддавалась, только, видишь ли, я так много думала об этом, столько раз говорила о тяжком грехе, в который он хотел меня ввести, что у меня из головы не шла мысль совершить его, и, сама не знаю как, я его совершила. Почему ты не бросилась за мной, не помешала мне уйти? Я пришла к тебе, чтобы ты укрепила меня. Я не могу жить вдали от тебя, только благодаря тебе и твоей дружбе я не попалась уже давным-давно в эту ловушку. Ведь правда мы больше не разлучимся с тобой? Ах, я была бы очень несчастна, дорогая моя. Ради бога, вернись домой, и, клянусь, я буду бороться всеми силами души, чтобы забыть лорда Грея, как ты того желаешь.
– Чего я не добилась раньше, того не добьюсь и сейчас, – возразила Инес. – Асунсьон, завтра же уходи в монастырь. Переступив порог святой обители, оставь позади все земные мысли и моли Бога исцелить тебя от тяжкого недуга, поразившего твою душу, попытайся заново возродиться, стать совсем, совсем другим человеком.
– Ах! – горестно воскликнула Асунсьон, опускаясь на колени перед подругой. – Я все испробовала, но чем больше я стараюсь не думать о нем, тем больше думаю. К чему молиться, если, пытаясь представить себе лик Бога или святых, я вижу перед собой только его лицо?.. Ах, Инес! Ты хорошо знаешь нашу жизнь в материнском доме, всю ее ужасающую пустоту, печаль и тоску. Сама знаешь, что там и молитва на ум нейдет, и работа из рук валится, хочешь быть хорошей и не можешь. Покорные приказу, руки заняты вышиванием, а ум пуст; уста твердят молитву, а душа пуста; глаза опускаются долу, чтобы не видеть, а дух противится… Тысяча отупляющих нас запретов рождает жгучее любопытство. С какой жадностью нам хотелось все постичь, все пережить, как всякий пустяк волновал и тревожил воображение! Мы научились притворяться, жить двойной жизнью – одной для матери, другой для себя, только для себя самих, готовых принять все радости и огорчения, посылаемые судьбой. Нас отгородили от внешнего мира, и мы создали себе свой собственный тесный мирок, наполненный лихорадочными мечтами и желаниями. Ты все это знаешь, мой друг. Я ли тут виновна? И как с этим сладить? Инес, в мое сердце вселился дьявол, всесильный демон, и нет сил освободиться от него.
В сборник произведений выдающегося писателя-реалиста, классика испанской литературы Б. Переса Гальдоса (1843–1920) включены не переводившиеся ранее на русский язык романы «Тристана», «Назарин» и «Милосердие», изображающие жизнь различных слоев испанского общества конца прошлого столетия.
В настоящем издании публикуются в новых переводах два романа первой серии «Национальных эпизодов», которую автор начал в 1873 г., когда Испания переживала последние конвульсии пятой революции XIX века. Гальдос, как искренний патриот, мечтал видеть страну сильной и процветающей. Поэтому обращение к истории войны за независимость Гальдос рассматривал как свой вклад в борьбу за прогресс современного ему общества.
Москва, 1958 год. Государственное издательство художественной литературы. Издательский переплет. Сохранность хорошая. На форзаце владельческие пометы. Трилогия о Торквемаде была создана Б.П.Гальдосом между 1893 и 1895 г. Если повесть «Торквемада на костре» сюжетно совершенно самостоятельна, то три повести — «Торквемада на кресте» (1893), «Торквемада в чистилище» (1894); и «Торквемада и Cвятой Петр» (1895) — по сути дела составляют части одного романа, в котором параллельно развиваются две сюжетные линии, тесно между собой связанные: история превращения «душегуба» ростовщика в крупного финансиста, а также история его женитьбы на Фиделе дель Агила и последующего его «приручения» свояченицей Крус.
В повести «Трафальгар», основоположника испанского реалистического романа Бенито Переса Гальдоса (1843—1920) – рассказывается о знаменитом Трафальгарском сражении 21 октября 1805 года.Вся история и предыстория знаменитого сражения восстановлена им с большой исторической точностью и является красноречивым описанием пагубных последствий, к которым приводят национальное тщеславие и политический авантюризм.Убежденный сторонник реалистического искусства, Гальдос в своей повести, проявляет себя непревзойденным мастером правдивого отображения жизни.
![Комбинации против Хода Истории[сборник повестей]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Сборник исторических рассказов о гражданской войне между красными и белыми с точки зрения добровольца Народной Армии КомУча.Сборник вышел на русском языке в Германии: Verlag Thomas Beckmann, Verein Freier Kulturaktion e. V., Berlin — Brandenburg, 1997.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Американского летчика сбивают над оккупированной Францией. Его самолет падает неподалеку от городка, жители которого, вдохновляемые своим пастором, укрывают от гестапо евреев. Присутствие американца и его страстное увлечение юной беженкой могут навлечь беду на весь город.В основе романа лежит реальная история о любви и отваге в страшные годы войны.
Студент филфака, красноармеец Сергей Суров с осени 1941 г. переживает все тяготы и лишения немецкого плена. Оставив позади страшные будни непосильного труда, издевательств и безысходности, ценой невероятных усилий он совершает побег с острова Рюген до берегов Норвегии…Повесть автобиографична.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Имя популярнейшего беллетриста Василия Петровича Авенариуса известно почти исключительно в детской литературе. Он не был писателем по профессии и работал над своими произведениями очень медленно. Практически все его сочинения, в частности исторические романы и повести, были приспособлены к чтению подростками; в них больше приключений и описаний быта, чем психологии действующих лиц. Авенариус так редко издавался в послереволюционной России, что его имя знают только историки и литературоведы. Между тем это умный и плодовитый автор, который имел полное представление о том, о чем пишет. В данный том входят две исторические повести, составляющие дилогию "Под немецким ярмом": "Бироновщина" - о полутора годах царствования Анны Иоанновны, и "Два регентства", охватывающая полностью правление герцога Бирона и принцессы Анны Леопольдовны.
Немецкий писатель Эрнест Питаваль (1829–1887) – ярчайший представитель историко-приключенческого жанра; известен как автор одной из самых интересных литературных версий трагической судьбы шотландской королевы Марии Стюарт. Несколько романов о ней, созданные Питавалем без малого полтора века назад, до сих пор читаются с неослабевающим интересом. Публикуемый в данном томе роман «На пути к плахе» переносит читателя в Европу XVI столетия, в то романтическое и жестокое время, когда Англию, Шотландию и Францию связывали и одновременно разъединяли борьба за власть, честолюбивые устремления царствующих особ и их фаворитов.
Мари Жозеф Эжен Сю (1804–1857) — французский писатель. Родился в семье известного хирурга, служившего при дворе Наполеона. В 1825–1827 гг. Сю в качестве военного врача участвовал в морских экспедициях французского флота, в том числе и в кровопролитном Наваринском сражении. Отец оставил ему миллионное состояние, что позволило Сю вести образ жизни парижского денди, отдавшись исключительно литературе. Как литератор Сю начинает в 1832 г. с авантюрных морских романов, в дальнейшем переходит к романам историческим; за которыми последовали бытовые (иногда именуемые «салонными»)
Трилогия «Христос и Антихрист» занимает в творчестве выдающегося русского писателя, историка и философа Д.С.Мережковского центральное место. В романах, героями которых стали бесспорно значительные исторические личности, автор выражает одну из главных своих идей: вечная борьба Христа и Антихриста обостряется в кульминационные моменты истории. Ареной этой борьбы, как и борьбы христианства и язычества, становятся души главных героев.