Кадамбари - [31]

Узнав, что Чандрапида, овладевший всеми знаниями, покинул Дом Учения и въезжает в столицу, женщины города, в жажде на него поглядеть, не успев закончить себя прихорашивать, поспешили, взволнованные, на верхние террасы своих домов. Некоторые из них, с зеркалом в левой руке, были похожи на ночь с блистающей полной луной. Некоторые, на чьих ногах еще не высох красный лак, походили на лотосы с бутонами, озаренными утренним солнцем. Некоторые, путаясь ногами в оброненных в спешке поясах, напоминали слоних, осторожно ступающих из-за мешающих им пут. Некоторые, в разноцветных одеждах, были похожи на радугу в сезон дождей. Некоторые, в сиянии белых лучей, отброшенных ногтями на пальцах их ног, напоминали домашних гусынь, привлеченных звоном ножных браслетов. Некоторые, зажав в руке жемчужные ожерелья, походили на Рати с хрустальными четками, оплакивающую гибель Маданы. Некоторые, с жемчужными бусами на груди, были похожи на ясный вечер с парой чакравак, разделенных узкой, светлой рекой. Некоторые, чьи драгоценные ножные браслеты сверкали радугой лучей, казались преследуемыми павлинами. А некоторые, успевшие лишь наполовину осушить драгоценные кубки с вином, казалось, теперь разбрызгивают это вино алыми бутонами своих губок. И было множество других женщин, которые любовались Чандрапидой, просунув округлые лица сквозь изумрудные окна, и казались похожими на лотосы, распустившие в небе свои цветочные чаши.

Когда женщины в толчее задевали друг друга, слышался ласковый перезвон их браслетов. Он сливался с нежными звуками игры на лютнях, смешивался с курлыканьем ручных цапель, возбужденных звяканьем металлических поясков, сопровождался криками домашних павлинов, которые вторили похожему на глухие раскаты грома топоту женских ног по выложенным драгоценными камнями лестничным ступеням, растворялся в гоготе гусей, которые в испуге принимали поднявшийся шум за рокот надвинувшихся туч. И этот гул, которому отвечало эхо из дворцовых покоев, казался торжественным возглашением победы бога любви.

В одно мгновение дома, заполненные женщинами, показались как бы выстроенными из женских тел; земля, по которой ступали их покрытые лаком ноги, — усыпанной красными лотосами; город, озаренный их улыбками, — воздвигнутым из сияния красоты; небо, заслоненное тысячами круглых лиц, — покрытым полными лунами; воздух, заполненный множеством ладоней, поднятых в защиту от солнца, — преобразившимся в луг лотосов; солнечный свет, пронизанный лучами от драгоценных камней, — окрашенным радугами; день, купающийся в потоке пылающих взглядов, — сотканным из лепестков голубых лотосов. И в то время как женщины, любуясь Чандрапидой, не отрывали от него широко раскрытых в восторге глаз, образ его навсегда запечатлевался в их сердцах, словно они были сделаны из зеркального стекла, воды или хрусталя.

Не в силах скрыть овладевшей ими страсти, женщины шаловливо подшучивали друг над другом, и в их словах слышалось и лукавство, и томление, и простодушие, и смущение, и ревность, и веселость, и зависть, и кокетство, и влюбленность:

«Эй, торопливая, меня бы подождала!», «Спятившая с ума при его виде, надень платье!», «Дурочка, подбери волосы: они мешают тебе смотреть!», «Глупышка, сними свою лунную диадему, не то, ослепленная ею, ты поскользнешься на разбросанных цветах!», «Обезумевшая от страсти, подвяжи свои нерасчесанные кудри!», «Жаждущая поглядеть на Чандрапиду, подтяни кушак: он сползает вниз!», «Злосчастная, поправь веточку за ушами: ее листья свесились тебе на щеки!», «Потерявшая голову, подними свое украшение из слоновой кости: оно упало на землю!», «Опьяненная собственной молодостью, прикрой грудь: тебя видят люди!», «Бесстыдница, завяжи платье: оно распахнулось!», «Прикидывающаяся скромницей, иди побыстрее!», «Любопытная, дай и мне посмотреть, уступи место!», «Ненасытная, сколько же ты будешь глазеть!», «Оглушающая слух стуком сердца, постеснялась бы слуг!», «Чертовка, люди над тобой смеются: с тебя падает платье!», «Ослепленная любовью, ты даже не замечаешь своей подружки!», «Сломленная страстью, плохо тебе придется: ты страдаешь понапрасну!», «Притворяющаяся стыдливой, что смотришь украдкой? Гляди смелее!», «Гордая своей красотой, не тесни других пышной грудью!», «Гневливая, не бранись, проходи вперед!», «Жадная, ты одна загородила все окно!», «Ополоумевшая от любовных желаний, не тяни на себя мою накидку!», «Опьяневшая от нектара страсти, обуздай свои вожделения!», «Нетерпеливая, не мечись на глазах у старших!», «Похваляющаяся своим добронравием, чего же ты смущаешься?», «Глупенькая, прикройся: от лихорадки любви у тебя на теле поднялись волоски!», «Не умеющая себя вести, что тебя так взбудоражило?», «Страдалица, ты напрасно себя мучаешь многотрудными ужимками и гримасами!», «Впавшая в беспамятство, ты даже не заметила, как выбежала из дома!», «Поглощенная любопытством, ты, кажется, позабыла, что нужно дышать!», «Грезящая о любовном свидании, открой глаза: он давно уже проехал!», «Сраженная стрелами бога любви, прикрой накидкой голову от солнечных лучей!», «Одержимая демоном целомудрия, не старайся не видеть того, что стоит увидеть!», «Несчастная, ты погубишь себя обетом смотреть лишь на собственного мужа!», «Подружка, взгляни: ведь он, поистине, бог любви, только без макары на знамени