К вопросу о генетической основе типов ассимилятивно-диссимилятивного яканья - [6]

, девятый, шестьдесят, пятьдесят; местоимения — тебя, себя, меня; имена — ребята, крестьяне, одеяло, телята, деревянный, детя; реже отмечаются глаголы: венчать, менять, стрелять, терять. Эти слова возможны и с [а] и с произношением [е], являющимся часто гласным, промежуточным между и и а: и>е>а. Это объясняет, видимо, и фонологическую тенденцию говоров произносить а в 1‑м предударном слоге не только на месте гласных фонем ⟨а⟩, ⟨о⟩, ⟨е⟩, но также и фонемы ⟨и⟩, особенно если фонема ⟨и⟩ не проверяется формами словоизменения (ср. стʼара́тʼ и под.).

6. Наличие или отсутствие перехода е>о перед твердыми согласными определяло тип ассимилятивно-диссимилятивного яканья — Новоселковский или Ореховский. Ореховский тип мог образоваться как на основе Архаического и Задонского типов диссимилятивного яканья при наличии в говоре о на месте е перед твердыми согласными, так и на основе Новоселковского типа при тех же условиях. При этом процесс образования Ореховского типа мог несколько различаться в зависимости от того, на основе какого яканья он образовывался. В первом случае (при основе диссимилятивного яканья) процесс должен был проходить более последовательно и охватить всю лексику без исключения, поскольку гласный [не‑а] перед мягкими согласными хотя и отличался от гласного [не‑а] перед твердыми согласными, однако, вероятно, не совпадал еще с фонемой ⟨и⟩, поэтому легко заменялся гласным [ӓ].

В 1‑м предударном слоге перед уд. ʼу, ʼи:   ӓ———и—у>ӓ—и—у
                                           /|\  | |
Под ударением:                            а—о—е—и—у
                                           \|/  | |
В 1‑м предударном слоге перед уд. ʼа, ʼо:   ь———и—у>ӓ—и—у

Во втором случае, когда Ореховский тип образовывался на основе Новоселковского типа ассимилятивно-диссимилятивного яканья, при котором перед ударенными е и ʼо произносился гласный [и] в качестве разновидности слабой фонемы [не‑а], происходил не фонетический, а аналогический процесс, в результате которого перед ударенным ʼо (по аналогии с положением перед о́) появлялся звук ӓ. Аналогический процесс замены одной гласной (в данном случае и) другой (в данном случае а) не уничтожает самой фонемы ⟨и⟩ и позволяет существовать отдельным словам или словоформам с фонемой ⟨и⟩ в соответствии фонемам неверхнего подъема.

В современных говорах отмечаются как очень последовательные типы Ореховского яканья, так и такие, в которых трудно определить тип — Новоселковский или Ореховский — из-за наличия [а], [ӓ], [е] и [и] перед ударенным ʼо, а также такие, в которых при последовательном [а] перед ʼо встречаются слова типа бирʼо́за с непроверяемой гласной неверхнего подъема (которая перешла в разряд слов с фонемой ⟨и⟩) и личные формы глагола типа бирʼо́ш, образующие с формами бʼару́, бʼару́тʼ грамматическое чередование гласной основы[17].

7. Наличие [и] перед ударенным е (и ʼо) на месте гласных неверхнего подъема в типах ассимилятивно-диссимилятивного яканья не представляет в современных говорах явления фонетического уровня, а существует как лексикализация и грамматикализация. При этом характерно, что существенной разницы в закономерностях произношения а и и перед е и ʼо в диссимилятивном яканье Суджанского и Щигровского типов и в Кидусовском, Култуковском и Новоселковском, Ореховском типах ассимилятивно-диссимилятивного яканья нет. Это объясняется не тем, что одни из них (типы ассимилятивно-диссимилятивного яканья) имеют в основе другие (Суджанский и Щигровский типы), а тем, что в основе тех и других мог быть один и тот же фонетически существовавший тип вокализма, утрата которого как фонетического явления привела к разным видам и типам вокализма в зависимости от исходного состояния системы и качества гласного не‑а: на западе гласный [не‑а] совпал с и и это позволило сохраниться диссимилятивным типам яканья. На востоке гласный не‑а перед твердыми согласными имел тенденцию переходить в е, а перед мягкими — в и, что привело к образованию ассимилятивно-диссимилятивного яканья. При этом слова с фонемой ⟨и⟩ на месте о, е, а и характер грамматикализации чередования [а] — ⟨и⟩ в разных формах слов, варьируясь по говорам, были однотипны в диссимилятивном и ассимилятивно-диссимилятивном яканье.

Общность всех перечисленных типов диссимилятивного и ассимилятивно-диссимилятивного яканья по наличию лексем и словоформ с [и] на месте фонем неверхнего подъема перед о́ и е́не может представлять сама по себе общности на фонетическом уровне, поскольку для этого нужно, чтобы реальные условия проявления фонетического закона были едины во всех этих говорах, а этого нет.

Фонетическая тенденция всегда конкретна и материальна, так как существует не сама по себе, а как произношение конкретных звуков, которые в данной позиции просто невозможно произносить по-другому. При этом носители языка обычно не замечают характера гласного на уровне фонетики, потому что замечается и осознается только то, что лежит уже на фонемном уровне. Фонетические законы в прошлом охватывали большие территории говоров или языков и были однозначны в период своего действия. Результаты утраты фонетических законов, напротив, дробны, индивидуальны, так как происходят в частных системах и определены их особенностями.