К вопросу о генетической основе типов ассимилятивно-диссимилятивного яканья - [3]
Таблица 2
Гласные 1‑го предударного слога на месте гласных неверхнего подъема при Новоселковском и Кидусовском типах
| Гласные под ударением | В 1‑м предударном слоге | |||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| перед твердыми согласными | перед мягкими согласными | |||||||
| Новоселковский | Кидусовский | Новоселковский (разновидности) | Кидусовский (разновидности) | |||||
| а | а | а | а (и) | а/е/ӓ (и) | а/е/ӓ | а | а/е/ӓ (и) | а/е (и) |
| у | а | а | а | а | а/е/ӓ | а | а | а/е/ӓ |
| ы, и | а | а | а | а/е/ӓ | а/е/ӓ | а | а | а/е/ӓ |
| о из о̂ | а | а | а | а/е/ӓ | а/е/ӓ | а | а | а/е/ӓ |
| о из ъ | а | а | а | а/е/ӓ | а/е/ӓ | а | а | а/е/ӓ |
| о из е, ь | и | и | и | и | и | и | ||
| е из е, ь | и | и | и | а | и | и | ||
| е из е̌ | а | и (а) | а (и) | а/е/ӓ (и) | а/е/ӓ (и) | и (а) | и (а) | и (а) |
Замечания те же, что и к табл. 1. Знак / (а/е) означает свободное варьирование произношения обозначенных гласных.
6. Отсутствие, как правило, сосуществующей системы иканья. Наличие элементов умеренного яканья, заключающегося в варьировании звуков типа а на месте гласных неверхнего подъема в зависимости от твердости—мягкости последующего согласного: ʼat — ʼätʼ, ʼetʼ при сохранении произношения гласного [и] в том же соответствии в позициях перед ударенными е, о.
Общей чертой Щигровского и Суджанского типов диссимилятивного яканья, с одной стороны, и Новоселковского и Кидусовского типов ассимилятивно-диссимилятивного яканья, с другой, является только закономерность произношения [а] или [и] перед ударенными е и ʼо, что в синхронной системе вокализма не относится к уровню фонетики[11]. Таким образом, несмотря на ряд сходных элементов в системах рассматриваемых типов яканья (совпадение гласных неверхнего подъема в одном гласном [а] и произношение в этом же соответствии гласных [а] или [и] перед ударенными е или ʼо), нельзя считать основой Новоселковского и Кидусовского типов Щигровский и Суджанский типы диссимилятивного яканья (можно говорить лишь о сходстве этих типов яканья) по следующим причинам:
во-первых, наличие семифонемной системы ударенных гласных при ассимилятивно-диссимилятивном яканье само по себе отрицает возможность образования Новоселковского типа на основе Щигровского, для которого, как указано выше, характерна пятифонемная система гласных;
во-вторых, лексикализация и грамматикализация произношения [и] в ряде слов и словоформ перед ударенным о после твердых согласных (св[и]кровь, б[и]гом, т[и]лок и др.) и перед о (аналогического происхождения во флексиях и суффиксах) после мягких и шипящих согласных (м[и]шок, д[и]нёк и др.), что типично для типов диссимилятивного яканья, должна была бы сохраниться хотя бы частично и при преобразовании их в ассимилятивно-диссимилятивные типы;
в-третьих, наличие при диссимилятивных типах на месте гласных неверхнего подъема гласного [и] в положении перед ударенным а исключает возможность прохождения в них фонетического процесса ассимиляции, поскольку такой процесс вовлек бы в свою орбиту и фонему и[12]. Наличие гласного [а] перед ударенным а при Щигровском и Суджанском типах предполагает не процесс ассимиляции, а замену гласного [и] (на месте а, о, е), совпадающего с гласным фонемы ⟨и⟩, гласным [а], замену, происходящую не фонетическим путем, а путем аналогических обобщений и лексикализации. Результатом подобного процесса всегда бывает непоследовательность в произношении гласных [а] и [и] на месте гласных неверхнего подъема в этом положении, чего не наблюдается в типах ассимилятивно-диссимилятивного яканья перед твердыми согласными.
Все это свидетельствует о том, что нельзя в синхронном плане определять типы ассимилятивно-диссимилятивного яканья как сочетание Щигровского или Суджанского диссимилятивного яканья с наслоившейся на них ассимилятивностью, тем более, что само понятие наслоения диахронично.
Неправомерно связывать эти типы и в генетическом плане.
В современной науке имеется представление о том, что стоит только снять отступления, имеющиеся в синхронной системе, как обнаружится первоначальный фонетический тип. «Пусть это явление затемнено последствиями поздних явлений и процессов, но разве «архаический» тип не «сбит»?.. Это явление должно так или иначе отразиться в диалектных системах»[13]. Действие грамматической аналогии… «как бы наслаивается на фонетические отношения, в результате чего и возникают отступления от модели в пределе тех или иных грамматических категорий»[14].
Если тип произношения, составляющий сложную взаимосвязанную систему позиционных чередований, возник в результате фонетических закономерностей, то отступления от него в современной системе, конечно, объясняются процессами аналогии, грамматикализации, свидетельствующими об утрате живых фонетических закономерностей. Примером таких отношений «типа» и «отступлений» является обоянский тип диссимилятивного яканья, описанный еще Л. Л. Васильевым[15]. Там, действительно, стоило снять отступления, объяснимые утратой живых фонетических законов, как восстанавливалась схема первоначального фонетического типа вокализма. Но так бывает далеко не всегда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Задача этой книги — показать, что русская герменевтика, которую для автора образуют «металингвистика» Михаила Бахтина и «транс-семантика» Владимира Топорова, возможна как самостоятельная гуманитарная наука. Вся книга состоит из примечаний разных порядков к пяти ответам на вопрос, что значит слово сказал одной сказки. Сквозная тема книги — иное, инакость по данным русского языка и фольклора и продолжающей фольклор литературы. Толкуя слово, мы говорим, что оно значит, а значимо иное, особенное, исключительное; слово «думать» значит прежде всего «говорить с самим собою», а «я сам» — иной по отношению к другим для меня людям; но дурак тоже образцовый иной; сверхполное число, следующее за круглым, — число иного, остров его место, красный его цвет.
Задача этой книжки — показать на избранных примерах, что русская герменевтика возможна как самостоятельная гуманитарная наука. Сквозная тема составивших книжку статей — иное, инакость по данным русского языка и фольклора и продолжающей фольклор литературы.
Сосуществование в Вильно (Вильнюсе) на протяжении веков нескольких культур сделало этот город ярко индивидуальным, своеобразным феноменом. Это разнообразие уходит корнями в историческое прошлое, к Великому Княжеству Литовскому, столицей которого этот город являлся.Книга посвящена воплощению образа Вильно в литературах (в поэзии прежде всего) трех основных его культурных традиций: польской, еврейской, литовской XIX–XX вв. Значительная часть литературного материала представлена на русском языке впервые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.