Мы уже видели, что согласно § 1 и 2 титула XV, протест хотя бы одного из жителей villa мог воспрепятствовать переселению. Спрашивается, каков смысл этого протеста. Один позднейший текст, найденный в Италии и, повидимому, одинаково относящийся и к лангобардским и к франкским порядкам, обусловливает migratio согласием соседей на предоставление переселенцу пользования общими угодьями на деревенской территории — «травою, водою и дорогою».
[35] Принимая чужака-переселенца в свой коллектив, соседи делали его тем самым участником всех прав этого коллектива и, в частности, права пользования общими угодьями. В права деревенского коллектива входило также наследование выморочного земельного имущества его членов. Согласно позднейшему эдикту Хильперика, разъясняющему права наследования земли по Салической Правде, это наследование шло исключительно по прямой мужской линии, при отсутствии же представителей этой линии земельное владение считалось выморочным и переходило к соседям.
[36] Эти соседи (vicini), составлявшие земельную общину, одновременно были — если не всегда, то по большей части — членами единого кровного сообщества, и приобщение ко всем их правам чужака по крови, естественно, могло вызывать возражение.
Двенадцатимесячная давность владения, после которой нельзя уже было оспаривать права чужака в деревне, была отменена позднее Людовиком Благочестивым. В ст. 9-й капитулярия Людовика Благочестивого от 819 года читаем: «Об этом титуле (т. e. XLV) постановили, что никто не может годами пользоваться или владеть чужою villa или чужими землями в качестве переселенца, но когда бы захватчик этих земель ни был вызван на суд, пусть вернет их истцу или, если сможет, пусть защищает свое право на них по закону».[37] Приведенное распоряжение между прочим свидетельствует о том, что переселение в чужую villa иногда приобретало, как и у бургундов, согласно свидетельству их Правды, характер захвата чужой (повидимому, запустевшей) земли. Такая захваченная в деревне земля именуется в распоряжении Людовика Благочестивого villa, и это вполне естественно при утвердившейся к тому времени частной собственности на недвижимость: земельные отношения Салической Правды, истолкованные в духе обычного права, в начале IX века получили уже иное значение, и потому земля, расположенная на деревенской территории — в villa, сама как объект частной собственности именуется villa.
Ко времени Людовика Благочестивого титул XLV Салической Правды о переселенцах вообще, надо думать, утратил свой смысл, так как при разложении родовых отношений и господстве частной собственности на землю не могла не прийти в упадок и первоначальная практика переселения. Может быть, поэтому авторы распоряжения 819 года видели в migratio просто захват чужой собственности, не оправдываемый с их точки зрения никакой давностью.
