К сердцу Африки - [36]

Ниангара — человек удивительно смелый и благородный. Если над нами нависает угроза нападения, он никогда не отступает, предварительно не похлопав меня по плечу, и я неизменно успеваю удрать еще до того, как ситуация становится критической.

Когда мы подходим к стаду слишком близко, носильщики, как правило, куда-то исчезают. Однако Ниангара всегда остается на передовой, ведя неусыпное наблюдение за слонами. На руке у него висит мешочек с мукой очень мелкого помола, которую он непрерывно высыпает, следя за малейшим дуновением ветра. В тропиках ветер беспрестанно меняет направление, и, хотя слоны не замечают нас даже на расстоянии десяти — пятнадцати метров или, возможно, принимают нас за каких-нибудь газелей, на нашей экспедиции можно будет поставить крест, едва они учуют наш запах.

Как это ни парадоксально, увидеть этих гигантов бывает нелегко. Существует немало преданий, из которых следует, что слон может спрятаться даже за маленькой кочкой, а Генрих Оберйоган, почти не расстававшийся со слонами в течение четырех лет, всерьез утверждает, будто слоны умеют дематериализовываться, да, да, просто исчезать бесследно. И самые лучшие следопыты не могут обнаружить никаких следов, которые вели бы в том направлении, куда исчезли слоны. Единственным, хотя и не слишком правдоподобным объяснением того, что видел Оберйоган, может служить способность слонов двигаться в минуту опасности задом наперед. Об этом мне рассказывали многие охотники и исследователи, посвятившие себя изучению слонов.

Среди охотников часто идут споры о том, на какое животное опаснее всего охотиться. Охотники из Судана утверждают, что самый опасный враг — это слон. Другие охотники полагают, что опаснее всего охота на льва, ибо раненый лев чаще всего прячется где-нибудь в засаде и нападает так быстро и неожиданно, что охотник не успевает выстрелить.

Очень агрессивен раненый буйвол. Могучие рога — это не только эффективное наступательное оружие, но и мощный броневой щит, который почти исключает возможность застрелить буйвола спереди.

И наконец, многие охотники непоколебимо уверены, что опаснее всех носорог. Лишь очень меткий стрелок может сра-нить его в тот момент, когда, охваченный яростью, он, как буря, несется на внезапно появившегося врага.

Однако охотник с кинокамерой находится в совершенно других условиях, нежели охотник с ружьем. Ему не нужно убивать животных, зато нередко он должен подойти к объекту съемок в десять раз ближе, чем это необходимо для обычной охоты.

Если лев не ранен и вы, увидев его, хлопнете в ладоши или громко закричите, то он немедленно убежит. Таким образом, о какой-то особой опасности в данном случае говорить не приходится. Зато подойти и ко льву, и к буйволу на близкое расстояние довольно трудно, потому что оба они обладают великолепным зрением, тонким слухом и прекрасным обонянием. И едва они обнаруживают фотографа, как тотчас же убегают, если только им не приходит в голову броситься на него.

Труднее всего предвидеть действия носорога. Он близорук, и к нему можно подойти чуть ли не вплотную, прежде чем он почует неладное. Тогда он сразу бросается в атаку. К счастью, его можно легко испугать, выстрелив в воздух или, еще лучше, в землю перед его мордой. Неожиданно взметнувшееся облачко пыли приводит носорога в ужас, и он обращается в постыдное бегство.

Когда я впервые приехал в Руанда-Урунди, у меня произошла весьма драматическая встреча с носорогом. Я шел со своей камерой по низине, которую местные жители называли Долиной носорогов. Носорогов там было видимо-невидимо. Один из них спал, и я заметил его лишь после того, как приблизился метров на двадцать. Я немедленно начал съемку, но в тот же миг носорог проснулся и вскочил на ноги: очевидно, он услышал треск кинокамеры. Я думал, что он попытается убежать, но вместо этого носорог бросился на меня. Поскольку в этот момент я смотрел в видоискатель камеры, мне показалось, что расстояние до носорога гораздо больше, чем оно было на самом деле. И лишь после того как нацеленный на меня рог заполнил весь видоискатель, я опустил камеру, но было уже поздно. Через секунду я взлетел на воздух со сломанным ребром и тяжело рухнул на землю. Но съемка получилась на редкость удачной.

По-моему, слон — самое опасное животное. Пытаясь незаметно подобраться к стаду, вы в общем рискуете жизнью, ибо слоны всегда выставляют сторожевые посты, местонахождение которых установить бывает нелегко. У Жерэна на виске до сих пор отчетливо виден глубокий шрам, постоянно напоминающий ему о встрече с одним слоном. Выполняя обязанности дозорного, слон этот набросился на Жерэна, обхватил его хоботом и отбросил на несколько метров в сторону.

Самое потрясающее впечатление за все время нашей экспедиции на меня произвел «слоновий рай». В небольшой долине на берегу узенькой речушки солнце раскаляет своими лучами землю и песок. Обожженный солнцем песок в свою очередь согревает воздух, который поднимается вверх, и поэтому здесь постоянно дует прохладный ветерок от реки.

Слоны здесь оставили множество своих следов. И если мы залезем на деревья, то едва ли они учуют незваных гостей.