К алтарю с другим женихом - [23]

– Попробуй еще. – Он скормил ей кусочек.

– Восхитительно.

– Изысканно.

– Ты попробовал?

– Нет. Я говорил о… – Джио не закончил фразу.

Люси открыла глаза. Он уже не улыбался. Более того, Джио нахмурил лоб, на щеках выступили красные пятна.

– Что-то не так?

– Мне срочно надо вернуться в офис.

В одну секунду его настроение сменилось с игривого на мрачное. Лусиана не понимала, что произошло, – она все еще не пришла в себя после эротической игры, и голова немного кружилась. Джио поднялся и помог ей встать. На улице он усадил ее в такси.

– Пройдусь пешком до работы. Увидимся вечером на вилле, – сказал он на прощание.

Глава 6

После ежедневного брифинга в офисе Джио дал указания Самуэлю:

– Сообщи, что мы отгрузим ему первые сто тысяч до ноября.

Солнце склонялось к закату, и белая пелена заволокла небо за окном.

– Это разумное обязательство, – согласился пожилой советник, наклоняясь к Джио. – Но что тревожит тебя? Ты нервничаешь и отвлекаешься.

От Самуэля ничего не может укрыться – он слишком хорошо изучил молодого друга. Ведь для Джио он как родной дядя: начинал рядом с отцом, и мальчики выросли у него на глазах. Джио криво усмехнулся в ответ на добрую улыбку Самуэля. Правда в том, что Джио еще не оправился от эротической сцены с принцессой Лусианой в кафе-мороженом, не говоря уже о страстном поцелуе накануне вечером. Он ругал себя за импульсивное поведение. Почему он вообще затеял эту игру, позволив слизывать сладкое мороженое нежными розовыми губами. Соблазняя Лусиану итальянским лакомством, он умирал от вожделения. Разве это входило в его планы?

Когда она сидела перед ним с закрытыми глазами, он неожиданно испытал прилив страсти, сводившей с ума. Зрелище маленького язычка, преследовавшего ложечку с лакомством, останется в его памяти навсегда. Принцесса казалась такой беспомощной. Воображение подсказывало тысячу мест на ее коже, откуда он желал бы сам слизывать мороженое. Когда список был полон, сексуальный голод вызвал реакцию тела, и ему пришлось ерзать на стуле, чтобы скрыть эрекцию от Лусианы. Как раз в этот момент она открыла глаза и заметила его откровенное смущение.

Джио изучающе смотрел в морщинистое, но полное жизни лицо Самуэля.

– Скажи, ты полностью доверяешь Жиневре? – спросил он Самуэля, женившегося повторно после ранней смерти первой жены.

– Конечно. Любовь невозможна без доверия, а без любви жизнь не имеет смысла.

– Но ты по-настоящему доверяешь ей? У тебя есть от нее секреты относительно работы, надежд, амбиций? Не боишься, что однажды она использует твои тайны против тебя?

– Господи, о чем ты говоришь? Я никогда не сомневался ни в первой, ни во второй жене, так же как твой отец верит твоей матери.

– Понимаю. Я все еще думаю о той женщине в Гонконге.

«Франческа», – сразу догадался Самуэль.

Джио никак не мог смириться с ее предательством. Привыкший к коротким связям, он легко расстался с Франческой, показавшей истинную сущность. Она нанесла урон бизнесу и его семье. Тем не менее она была единственной женщиной, которой он легкомысленно доверился. Урок пошел на пользу. Всегда найдутся подружки на одну ночь, если возникнет желание. Но почему же он снова полон сомнений?

– Когда встретишь свою женщину, все сомнения пропадут, – продолжал Самуэль. – Скоро наступит время, ведь недаром ты сел за этот стол. Флоренция – твой дом, и она найдет тебя здесь.

– Думаю, ты ошибаешься.

– Любовь настигнет тебя, независимо от того, ждешь ты ее или нет.

Самуэль ушел, но Джио снова и снова повторял его слова. Вероятно, Самуэлю просто повезло встретить новую любовь. Но это не значит, что Джио уготована такая же судьба. Очевидно одно: веселая игра с принцессой в кафе оказалась плохой затеей. Не только для него, но и для нее. Легкое помешательство, которое он испытал, должно остаться в прошлом. Еще одна ошибка – данное принцессе обещание вместе приготовить ужин на вилле, ведь до сих пор они ужинали в ресторанах. Домашняя атмосфера может оказаться слишком интимной. Джио не мог поручиться, что прямо во дворике не набросится на принцессу Лусиану де ла Исла де Изерот со страстью, которую сам не подозревал в себе. Короче говоря, план домашнего ужина казался опасным, поэтому его стоило отменить.

Однако принцесса так воодушевилась, услышав обещание заехать за ней и отвезти на продовольственный рынок Меркато-Чентрале. Джио не хотел разочаровывать ее. Не ее вина в том, что его сдержанность оказалась на пределе. Она виновата лишь в том, что ее лебединая шея, фарфоровая кожа и глаза цвета карамели казались ему соблазнительнее мороженого. В любом случае внутренняя борьба с желанием снова прижаться к розовым губам сжигала его, а не ее. Из всех аргументов, сдерживающих его порывы, был один самый важный, исключавший всякое посягательство на принцессу. Он не знал наверняка, но имел все основания предполагать, что она девственница.

Невеста-девственница накануне свадьбы. Не имели значения утверждения Лусианы, что никогда не полюбит короля-вдовца, за которого выходила замуж. Джио не простил бы себе, если бы лишил ее невинности. В конце концов, он всего лишь случайный встречный в предсвадебном тайном путешествии. Из мужской солидарности, пусть даже по отношению к неприятному, судя по описанию Лусианы, типу, Джио не хотел стать причиной измены.