Изжитие демиургынизма - [46]

Не успел он так подумать, как над головой его закружилась плела. Та же, что хоте-ла отогнать Сашу Жохова от своего красного домика. Тогда в огороде она только грозила ему, чуя его помышления. Он встуќпился за Сашу, мысленно попросив пчелу не жалить его. Теперь эта пчела его уже самого о чем-то настойчиво предостерегала… Но вот о чем?..

Тревожно и певуче прожужжав, пчела вдруг стремглав полетела в стоќрону зеленой, в цветах поляны. И тут же на этой поляне возникло гоќлое существо, похожее на человека. Ринулось стремглав к саду, залезќло на райскую яблоню. Вблизи Дмитрий Данилович разглядел голого. Он был похож на кого-то из ихнего колхоза, вроде бы даже на моховца. Только уж больно общеликий, в коем мог угадываться каждый. Это и понятно, в голом кого хочешь подозревай. И озарила, удивившая и саќмого догадка, будто кем подсказанная догадка. Это он сам, своими мыслями, зазвал голого в райский сад. Чтобы в нем, в одном голом, узрить разом весь колхозный люд. В том числе и самого себя. Пчела вот и спасала его от самого же себя, кой ютится в тебе соблазнителем к грехам.

Голый вскарабкался на яблоню, сорвал с обломленного сучка незреќлый плод, над-кусил его и брезгливо сморщась, отшвырнул в сторону. Выќсмотрел другой, покрасивее и побольше, надгрыз, и тоже бросил. Зеќмля тут же поглотила огрызки, скрыла неразумные действа голого… Так выходило, хотела смирить гнев нетленного духа, защищая голого. Дерево вновь ожило. Значит, земля терпелива, все делает, чтоќбы Творец не гневался на таких нас. А сами человеки, мы вот все, выходит, не любим Творящую душу, владелицу земного сада. Надругаемся над ее добротой и не бережем землю-кормилицу. Но вредим-то себе, раз губим плоды чистой души, означенные нам… Душа-то, служа Творќцу, не гнала голого из своего сада, позволила ему любоваться им, выќждать и взять что ему надо. А он, боясь, что кто-то опередит его, губит яблоню и оскверняет землю, взращенную сад… И вот дерева с плодами, обломанного голым, уже и нет. И для самого Голого и для других… Он бросился было к голому, подбиравшемуся к Другой яблоне. Силился закри-чать: "Что, несчастный, делаешь?.." Но крика не полуќчилось. Голос осекся, не мог и бежать, ноги не двигались. Голый замеќтил его, немо стоявшего, и злорадно рассеялся. И еще яростнее стал обрывать и обламывать сучки на втором дереве… Душа, охранявшая сад, и это стерпела… И взяло греховное усмотрение пагубности, коќторое исходит от терпеливости души: "Неужто не понимает, что развращает окаянную тварь своим непротивлением злу…" Но за этим осуждеќнием души подкралась другая мысль, обескураживающая и самого: "Ведь она, душа-то, таким потворством голому, выказывает тебе тебя же саќмого…" Голый торопится оборвать плоды с райского дерева, потому что увидел тебя, похожего на него. Голый — это и есть ты сам без прикрас, сегодняшний кол-хозник — "раб-отник". Эта мысль о голом себе не совсем и твоя, вернее, кого-то второго в тебе самом, не соќвсем осознаваемого, тобой первым. Себя-то настоящего чего бы тебе осуждать?.. И подумав так, решительно шагнул к голому. На этот раз ноги сами пошли. И голос возник. Сказал голому, подойдя вплотную: "Не губи свое же, остановись…" Но говорил это не голому, а как бы друќгому в самом себе. Голый, то есть он сам, второй в себе, приостано-вился, выслушал. Но к зову первого себя. второй ты не прислушался. Голый этого и ждал и тут же стал карабкаться к вершине яблони, чтоќбы достать самое красивое яблоко.

"Боже мой, что же это он делает", — вырвалось из груди. На этот как бы услышался свой всклик. И в ответ высказ творящей души: "Человек этот голый такой же, как и ты сам. А что ты сделал, чтобы сбереќчь этот общечеловеческий сад?.. Голый человек губит не божий сад, а мирскую душу. Погибнет он и все с ним, если каждый не воззовется в себе вместо сгубленного тут же возрождать новое. Тогда и ты сам, и голый не погибните". И с верой в себя выкрикнулось в отзыв душе, владелице сада: "Я готов!.." На этот раз голос эхом прокатился по саду. И как бы их этого эха вышла сама Творящая Душа. Она стояла а лучах солнца огненного как на столбах. И он, человек грешный, воссмелел, воззвался к душе с мольбой: "Спаси человеков обокаяненных недопущением злодеяний нас голых духом"… Слов своих не расслышал, была только мысль, ей как бы еще не дано было стать творящим словом. Но и мысль была Душой услышана, и она отве-тила: "Я храню заповеди творца Мироздания. Человекам дана воля и заветано жить по правде. Но огреховленные искушениями они становятся голыми и близят свою гиќбель. Сад Райский человекам дан Началом, а в них взял волю голый, соќблазненный лукавым…"

С этими словами лучезарное свечение Творящей Души над садом растворилось в обычном свете. А обломанные голые яблони обратились в облысевшие осины… На таком вот обкорнанном дереве и повесился Иуда серебряник.

И голому на нем бы вот висеть… Но голый дерзко подступил к нему с угрозой, требуя отдать ему одежду с себя… И будто кем подсказанќная тут же припомнилась Хри-стова заповедь: "Если просят у тебя верхќнюю одежду, отдай и нижнюю". И он сам снял свой пиджак и брюки и протянул голому, оставаясь в исподнем, подумав при этом: "Все же я-то не совсем голый".