Извлечение чистого золота из краткого описания Парижа, или Драгоценный диван сведений о Париже - [17]

Услышав его крик, я сразу понял, что он потерял свою подругу и страдает.

Он словно вопрошает меня, как я могу терпеть разлуку с любимыми.

И все же, клянусь Аллахом, с тех пор как я расстался с ними я не радуюсь ни жизни, ни счастливой судьбе.

Но я, влюбленный, таю свою любовь так, словно я не снедаем тоской.

Внутри у меня огонь, если бы он выбился наружу, его не вынесли бы ни люди, ни демоны.

Сердцем я оплакиваю мою разлуку с ними и хочу, чтобы глаза этого не чувствовали.

Я скрываю свою любовь, хотя влюбленные не таят своих чувств.

Можно ли упрекнуть меня, если я скрываю свою страсть, даже если цена скрытности — смерть.

Как прекрасно погибать от юных и невинных, как хорошо тосковать по газелям.

Сказали: ты любишь, а любовь всегда одевает юношу в платье унижения и позора.

Я ответил им: если это правда, то я избираю унижение на всю жизнь.

Унижение для влюбленных — не бесчестье, а сострадание каждой влюбленной к страдающему.

Я тоскую по той, стройности которой завидует ветка ивы,

И стремлюсь к похожей на лебедя, на щеках которой расцвели анемоны.

И всегда радует мой взгляд вид прекрасного, чарующего лика.

Я ложусь и встаю, думая о черных как смоль волосах и светлом, цветущем лице.

Сколько раз мы проводили вместе время и вдыхали благоуханный ветерок Египта.

Пришло мне время принести жертву Египту во имя долга и без колебаний.

Если бы глаза мои уподобились его разлившемуся Нилу, это не излечило бы моих печалей.

Если бы сердце впитало моря его познаний, я радовался бы биению, на которое жалуюсь.

Сколько солнц взошло в его ал-Азхаре, осветив вселенную светом знаний.

Аромат их наук распространился среди людей, и заслуги их стали известны всюду.

Египет собрал их и стал садом, они плоды его, желанные для собирающего.

Они сделали страну подобной невесте, и в ней появился ал-‘Аруси{127}, украшение мира.

Они сказали, что сад благоухает, и сад подарил им Хасана ал-‘Аттара, благоухающего смыслами{128}

Ученого мужа, полноту достоинств и блеск разума которого засвидетельствовали великие люди его времени.

Если бы ты сказал, что в Египте нет ему равного, я подтвердил бы это беспрекословно.

Клянусь жизнью, в Египте есть люди, украшенные лучшими качествами и добродетелями.

О ты, не разглядевший гордость страны, ее доказательство — два Хасана{129}.

Если бы я поклялся, что Египет — рай, то была бы моя клятва самой правдивой.

Эта страна имеет право гордиться своим правителем даром Османов{130},

Он наделен похвальными качествами, ибо был назван Мухаммадом, и поднялся высоко, выше всех соперников.

Кто сравняется с нашим эмиром, чета ему лишь Искандар или Хосров Ануширван.

Близка его победа над врагами, блистательное начало предвещает великое будущее.

В руке его два меча, первый — меч заботы, и доблестный Ибрахим{131} — меч второй.

Он обнажил его, возвещая Хиджазу близкую гибель тех, кто прибег к оружию и лжи{132}.

Прежде его дороги внушали путникам страх, теперь же стали безопасны.

И неудивительно, что Неджд не устает благодарить его, ведь он облачил его в одеяние веры.

Дошли его передовые отряды до зинджей и покорили заносчивых суданцев.

И не устояли румы перед свидетельством непреложным, сколькие из них получили тяжелые удары.

Вернулись они с великим позором, деля между собой горечь поражения.

Острие его меча не прошло мимо цели, а ведь поразить цель означает осуществить надежду.

Он возродил в своем государстве науки, и они в своей ясности и блеске предстали перед умами.

Он герой, великие его заслуги возложили на голову времени венцы славы.

Радуйся же, Египет, ты достиг расцвета с великим Мухаммадом ‘Али-пашой.

Пользуйся и наслаждайся его мудрым правлением и гордись им перед другими странами.

Благодари неустанно Господа и моли его сохранить государя на долгие годы.

Каир, к счастью, избавлен от парижских холодов, однако в нем нет и приспособлений, помогающих уберечься от жары, например, путем увлажнения воздуха. В Париже в жаркие дни широкие площади поливают из огромных бочек, установленных на колеса и перевозимых лошадьми. Бочки снабжены хитроумно сделанными трубами, из которых постоянно и с большой силой выталкивается вода. Бочка двигается и за четверть часа поливает пространство, которое несколько человек не могли бы полить и за час. Есть у них и другие средства, которые очень пригодились бы в Каире, где большую часть времени жарко. (Сейчас в Каире используется много таких средств{133}.)

Из числа парижских диковин — огромные корабли на Сене, на которых находятся самые лучшие в Париже бани. В каждой бане более ста отдельных кабинок. Об этом мы скажем позже.

Вызывает восхищение и то, что они с помощью техники прокладывают под землей русла, по которым речная вода поступает в другие бани, в центре города, или в резервуары. Сравни, насколько это легче, чем возить воду в резервуары на верблюдах, как это делается в Каире. Это и практичнее и удобнее в любое время года. Берега реки в городе ограждены прекрасно построенными каменными набережными, которые поднимаются над водой на две камы. С них прохожим открывается вид на реку. На Сене в Париже шестнадцать мостов. Один из них называется мостом Ботанического сада, его длина — четыреста, а ширина тридцать семь шагов. Мост стоит на пяти красивых железных арках, опирающихся на обтесанные камни. Он строился пять лет, и на постройку было затрачено тридцать миллионов франков. Этот мост называется еще мостом Аустерлица, по названию места, где Наполеон победил королей Австрии и Москвы. Сражение при Аустерлице называют также битвой трех султанов или битвой сезона коронования Наполеона. Французы хранят память об этой победе и увековечили ее постройкой и наименованием моста. Протяженность Сены в Париже примерно два фарсаха, а ширина меняется. В месте, где находится упомянутый мост, она составляет сто шестьдесят шесть метров, а скорость течения в среднем, — двадцать бармаков