Израненный - [57]
Библиотека большая и считается одним из величайших достоинств школы Бригам. Под конец учебного дня здесь немного народу, но ученики всё ещё бродят вокруг. Обнаружив в глубине зала — за одним из массивных, прямоугольных дубовых столов — четырёх членов моей исследовательской группы по гуманитарным наукам, я спешу к ним. Алекс, Дэвид, Джен, Кори и я редко общаемся вне занятий, но в классе мы очень слаженно работаем вместе. Когда нам предстоит особо трудный тест, например, такой, какой один из наших преподавателей гуманитарных наук приготовил для нас на следующую неделю, мы объединяемся и помогаем друг другу там, где другие слабее.
Что нереально помогает, особенно если учесть нагрузку курса, затягивающую нас, словно болото, не говоря уже о классе прикладной физикой.
— Эй, Эйли, Джен собирается взять что-нибудь перекусить. Ты хочешь что-нибудь? Это благодаря Алексу, — сообщает Дэвид с ухмылкой, откидываясь на спинку стула.
— Нет, я в порядке, спасибо, — я ставлю свою сумку на стол и занимаю место рядом с Кори, который опускает свою пепельно-белую голову вниз, набирая текстовое сообщение.
— Так, Эйли, я как раз собирался продолжить то, что мы обсуждали в классе сегодня днём. Ты уже получила оповещение насчёт Греции, да? — спрашивает Дэвид.
Я киваю, вынимая свою тетрадь по четырём предметам, с торчащими на каждой странице разноцветными вкладками.
— Да, получила.
— Отлично, поэтому мы делаем то, о чём договорились. Каждый из нас изучает одну из исторических эпох, делает заметки, а затем мы составим невероятное эссе со всеми необходимыми событиями, которые будут присутствовать в тесте. Мы сделаем копии и выучим это.
— Будет сделано, начальник, — колко отвечает Кори, получая пристальный взгляд от бесспорного лидера нашей группы.
Джен возвращается с сумкой, полной еды, которую мы не должны здесь есть, и ставит её под стол, чтобы кто-нибудь из библиотекарей её не конфисковал. Мы немного работаем молча, перед тем как разделить нашу назначенную исследовательскую тему. Было бы проще просто использовать интернет, чтобы собрать всю необходимую информацию, но миссис Киган против интернет-исследований. Как она выразилась: «Любой лузер может создать страничку Википедии в эти дни, исковеркав историю. В то время как слова, написанные в книгах по истории, никогда не изменятся, чтобы соответствовать чьему-то предвзятому мнению». Она права. Но от этого не легче. Кори и я идём на второй этаж, где хранится больше книг по истории. Здесь в книгохранилище никого нет, кроме нас двоих.
— Знаешь, Эйли, меня тут кое-что интересует, — начинает Кори, когда мы идём по ковровому проходу и разделяемся в поисках нашего раздела по истории. Я иду направо, а он поворачивает налево. Погрузившись в мысли, я двигаюсь мимо высоких стеллажей в поисках книг о древнем Риме, рассеяно слушая, что он говорит.
— Что?
— Какую музыку ты предпочитаешь? Потому что у меня есть билеты на Avicii в эту субботу, и я знаю, что сообщаю об этом в последнюю минуту, но я пытался набраться храбрости, чтобы спросить тебя об этом, — я слышу его тихий смех — он звучит нервно, будто Кори испытывает одновременно и облегчение, и освобождение. — Ну, во всяком случае, ты свободна завтра вечером?
Я рада, что нас разделяют ряды полок, потому что я не знаю, что ответить. Меня никогда раньше парень не приглашал на свидание. Чёрт возьми, никогда не было парня, которого я бы интересовала. Ни разу.
За исключением, может быть…
— Нет.
Одно гортанное слово пугает меня до глубины души, и я открываю рот, позволяя вздоху слететь с губ. Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, что это он. Я узнаю этот голос везде, даже в толпе. С широко раскрытыми глазами и грохочущим сердцем, на бесконечный момент я забываю, как дышать, когда Мэддокс перебрасывает мои распущенные волосы на другую сторону, обнажая шею и прикасаясь к ней влажными губами. Он прямо здесь, у меня за спиной, прижимается так сильно, что я чувствую каждый дюйм его каменного тела, прижимающегося к моей мягкой попке.
— Скажи ему «нет», Эйли.
Хриплое рычание наполнено обжигающей властью. Каждый дюйм моей кожи потрескивает от его голоса, его близости так, словно на оголённый провод пролили воду. Опустив руки мне на бёдра, Мэддокс разворачивает меня к себе лицом. Прошло несколько дней с того момента, как я видела его, и всё же мой разум, тело и душа откликаются на него при одном только взгляде.
— Эйли?
Я не могу даже думать нормально, не говоря уже об ответе, когда слышу голос Кори сквозь неразбериху в моей голове.
— Я…
— Эйли… — я поворачиваю голову вправо и вижу Кори, стоящего в начале прохода. Не могу даже представить себе, что он видит. Вероятно, то, как меня прижимает к книжному стеллажу сердитый, пугающий, татуированный парень, который, кажется, совсем не намерен отпускать меня в ближайшее время. — Эйли, ты в порядке?
